что Данни говорит.
– Да. Странно, правда?
– Почему я никогда не слышала об этом?
Все знают обо всѐм в нашей школе. Нет такого места на земле, где слухи распространялись бы
так быстро, как в школе для девочек.
– Это определѐнно не то, о чѐм хочется распространяться, верно? Полли Сатклифф пришла на
помощь? Тара убедилась, что никто ничего не скажет.
Теперь в этом есть смысл: Тара позволила Полли болтаться за ней, как собачке на привязи.
Полли была благодарна за то, что болталась на краю тусовок, и еѐ не волновало, что все по–
прежнему еѐ презирают.
– У неѐ была фишка: никогда не выглядеть слабой. Она всегда должна была быть сильной. А
ты знаешь, что я ни разу не видела еѐ плачущей?
Это моя вина. Тара была такой из–за меня.
– Я... Данни, я чувствую себя не очень хорошо. Ты не против?..
Она кивает.
– Уже ухожу. Но, думаешь, мне стоит сходить в полицию? В смысле, я знаю, что у меня нет
каких–либо доказательств, но они могут выслушать меня. Ты так не думаешь?
Я не могу думать. Не тогда, когда Данни смотрит на меня так, словно у меня есть ответы на
все вопросы.
– Дай мне подумать об этом. Не торопись. Мы поговорим об этом на следующей неделе.
Мой голос странно спокоен и находится под полным контролем.
– Ладно, – она поднимается с кресла, –спасибо за это, Алиса. Я чувствую себя сейчас немного
сумасшедшей, но иногда это хороший способ вымотать себя, знаешь?
Я киваю.
– Увидимся в школе.
– Ага.
Я осталась наедине с огромным количеством мыслей в моей голове, сталкивающихся между
собой. Что, чѐрт возьми, я собираюсь делать?
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Глава 40
Вот, что было правдой. У Полли астма. Она носила с собой ингаляторы куда бы, не ходила.
Она знает, что делать, когда у кого случается приступ. Полли знала, что у Тары астма. Она спасла
однажды Таре жизнь. Но не сделала это во второй раз.
Мои мысли так тревожат меня, что я не могу смотреть прямо. Мне приходиться косить и
смотреть из–за уголков глаз. Данни не должна быть права. Вот так просто.
Я написала Касс и попросила о встрече в кофе, в которое мы обычно приходили, пока наши
пути не разошлись. Касс любила его, потому что здесь был пинбол. Я никогда не понимала
привлекательность пинбола.
Она ответила, что будет там в пять. У меня есть время, чтобы принять душ и сделать себя
подходящей для публичного выхода. Я не выходила из дома последние шесть дней. Я официально
отвратительна.
Папа шокирован, увидев меня в нормальной одежде. Он прилагает небольшое усилие, чтобы
оставить меня дома (ты не можешь пойти с влажными волосами... ведь так? Разве это не значит,
что ты подхватишь простуду ... или что–то ещѐ?), но думаю, он просто рад увидеть меня снова в
вертикальном положении. Брунно смотрит с надеждой на меня со своего любимого места,
развалившись перед огнѐм, но кладѐт голову себе на лапы, когда понимает, что я не собираюсь его
гладить.
Касс уже там, когда я подхожу, играет в пинбол, конечно. Она поднимает глаза, когда я зову
еѐ по имени, и маленький шарик падает вниз через отверстие в нижней части машины. Я знаю
достаточно о пинболе, чтобы сказать, что это нежелательно.
– Прости. Не хотела испортить твою игру.
–Не беспокойся об этом. Я никуда не уйду, пока не достигну своего наивысшего результата,
так или иначе. Давно не практиковалась, – говорит она многозначительно. Суть в том, что мы здесь
не были вечность и всѐ это твоя вина.
У Касс уже был напиток: бутылка кока–колы(не диетической) стояла на столе возле машины с
пинболом. На нашем столе. По крайне мере, он им был когда–то. Я хватаю диетическую кока–колу и
оплачиваю у стойки. Впервые мои руки липкие, как у того парня за кассой. Мы с Касс всегда
пытались забрать нашу сдачу без какого–либо физического контакта. Это был вызов, в котором Касс
преуспевала. Я проваливалась большое количество раз и сегодня не исключение.
Касс смотрела на меня настороженно, когда мы садились напротив друг друга. Она крутила
крышку, пока та не открылась.
– Итак...?
Странно видеть еѐ здесь. Жаль, что я не выбрала другое место. Кажется неправильным,
топтаться по всем этим воспоминаниям.
– Мне нужно поговорить с тобой о кое–чѐм.
Она делает шоу из того, как смотрит на свои наручные часы. Огромные дайверские часы,
которые затмевают еѐ крошечную ручку.