ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
томится на вещах, где я их бросила ночью. Не помню, когда последний раз их стирала, но пахнут они
хорошо. Простой чѐрный верх лучшее, что я могу придумать после долгих поисков.
Призрак Тары появляется тогда, когда я брызгаюсь духами. Она снова сидит в углу, выглядя
маленькой и уязвимой. Я отворачиваюсь и сосредотачиваюсь на водостойкой туши.
– Не делай этого, – еѐ голос другой, более серьѐзный.
– Почему нет? Потому что я недостаточна хороша для твоего младшего брата?
– Так и есть, но это к делу не относится. Я не хочу, чтобы ты причинила ему боль.
– Я причинила боль ему? Из того, что я слышала, это не так работает.
Тара вздыхает над моей неудачной шуткой.
– Это не то, что я имела в виду, и ты это знаешь. Он влюбился в тебя.
Я молчу.
– Он влюбился в тебя, а ты собираешься растоптать по его сердце. Что ты думаешь, он будет
чувствовать после того, как ты ему расскажешь правду? Думаешь, он обнимает тебя и скажет: "Не
волнуйся о моей мѐртвой сестре – я преодолею это" . Ты серьѐзно думаешь, что он когда–нибудь
сможет тебя простить за то, что ты сделала? Господи, Алиса, я всегда знала, что ты дура, но это уже
выше моего понимания.
– Я ...
– Не говори. Ты расскажешь ему. Сегодня.
Вдруг она стоит позади меня. Галлюцинации могут двигаться быстрее, чем вы моргать.
Прежде чем я могу придумать, что сказать, она уходит, заставив мою голову кружится.
Последний взгляд в зеркало подтверждает, что я выгляжу адекватно в состоянии маленькой
тошноты.
Нет ни единого чѐртового способа, как я собираюсь всѐ рассказать Джеку.
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Глава 45
Поездка до дома Джека заняла больше времени, чем я предполагала. Автобус едет другим
путѐм из–за того, что прорвало водопровод по главной улице. Мой желудок словно сделан из свинца.
Я, кажется, не могу перестать дрожать, словно перед экзаменами. Мне бы реально хотелось сейчас
узнать, что в таких случаях чувствует нормальная девушка. Несомненно, здесь должен быть микс
сладостного ожидания. То, что чувствую я, близко к понятию страха.
Я смотрю в окно, и это помогает мне успокоиться, хотя я и понятия не имею, куда поедет
автобус и будет ли он в том месте, где я должна выйти. Люди толпятся возле клубов, хотя сейчас
немного холодновато. Я вдруг забеспокоилась, что из–за диверсии мы поедем мимо бара, куда пошѐл
отец со своими друзьями, и по чистой случайности он будет на улице и поднимет глаза в самый
неподходящий момент. Вот тогда у меня будет нервный срыв. Опять же, это может быть не так уж и
плохо. Он потащит меня домой, отменит встречу со своим "деловым партнѐром", мы закажем
тайской еды и будем смотреть фильмы вместе.
Нет. Я хочу увидеть Джека. Я хочу сделать это.
Если у меня получится следующие несколько часов не думать о Таре, то всѐ будет хорошо.
***
Джек так быстро открывает дверь, что я даже не успеваю закончить стучать. Мой кулак
зависает над открывающейся дверью, и я почти падаю. Плавно.
Он выглядит великолепно. Этой улыбки достаточно, чтобы убрать все мои сомнения и страхи.
Он одел белую майку, джинсы и разные носки. Он ловит меня на разглядывании его носков.
– Что?! Научно доказано, что люди, которые носят разные носки на сорок восемь процентов
счастливее людей, которые этого не делают.
– Так ты надеешься на удачу, сегодня вечером, а?
– Это не то, что я ... ну,своего рода, да, – говорит он застенчиво.
– Ага, ну что ж посмотрим.
Я прохожу мимо него и бросаю куртку на спинку дивана. Затем я поворачиваюсь и улыбаюсь,
он улыбается в ответ и все становится на свои места.
Джек заказывает тайскую еду, что заставляет меня задаться вопрос, не читает ли он мои
мысли? Он извиняется за то, что ничего сам не приготовил, потому что считает себя ужасным
поваром. Тара обычно ему говорила, что у него никогда не будет девушки, если он не научится
готовить. Тары была не права.
Мы сидим на полу в гостиной и едим прямо из коробок. На каминной полке стоит одна
фотография Тары в серебряной рамке. Это трудно игнорировать, но я стараюсь изо всех сил.
Пушистый ковѐр настолько густой, что вероятно, комфортнее, чем у большинства людей
кровати, и я настолько боюсь насвинячить, что заставляю себя, есть очень медленно. И ем я только