Вокруг него была полиция вперемешку с протестующими в масках. И по всей видимости и сторона закона, и люди были против Анжольраса. Тот отступал от них, шагая, не разбирая дороги за спиной. В левой руке он держал дымовую шашку, готовый в любую секунду бросить её.
- Это плохо, - пробормотал Фейи, - совсем плохо, надо увести его…
- А вон и Эр, - вдруг выкрикнул Баорель. Да так громко, что Фейи показалось, что и Анжольрас услышал их. Хотя, может быть, он просто повернул голову в их сторону.
Эр сцепился в драку с каким-то полицейским. У того не было пластикового щита или шлема, наверное, он был командиром отряда силовиков или кем-то в этом роде. Так или иначе, планировать влазить в бойню он не собирался. “Но на кой черт он устроил мордобой с Грантером?”- пронеслось в голове у Фейи.
Зрелище было ужасное. Полицейский отпихнул от себя Эммануэля, толкнув его в бок, а потом замахнулся прорезиненной палкой и грубо ударил Эра по лицу несколько раз подряд. Тот отшатнулся и еле устоял на ногах. Фейи ринулся к нему, как раз в тот момент, когда разозленный полицейский опять замахнулся своей дубинкой.
- Да что же вы делаете, стоп! – Фейи закрыл собой Грантера, которой вцепился в плечи друга, чтобы удержать равновесие. – Вы убьете его!
Инспектор Жавер тяжело дышал, смотря на Фейи.
- Уведите его, иначе будет хуже.
Фейи кивнул и хотел было оттащить Грантера куда подальше. Но тот вдруг вырвался, в два прыжка оказался возле Жавера. Он плюнул ему в лицо и крикнул «Пусть живет Франция!».
- Эр, какого черта? – выкрикнул Фейи, когда полицейский скрутил руки Эммануэля за спиной и щелкнул наручниками, потянув его куда-то в бок. – Да что за…
В метрах пяти от него Тенардье, улыбаясь и стоя бок о бок с Комберферром, отбивалась от полиции. Её улыбка была уверенной, как у Филиппа, но Эпонина верила всего лишь в успешную битву, но никак не войну.
Фейи начал протискивать вперед к Анжольрасу, потому что тот был ближе всего к нему, но вдруг раздался взрыв и всё быстро начало заполнятся едким дымом. Бартоломей натянул на нос воротник водолазки и продолжил свой путь.
Вдруг в него с разгону впечаталась Козетта. Что всегда подкупало в этой девушке, так это то, как в любой ситуации она решительно была настроена, несмотря на своё обаятельное лицо и хрупкую фигуру, словно в ней был такой сильный моральный стержень, который не сломала бы вся армия Франции.
- Фейи, ты не ранен? – тут же спросила она.
- Нет, все отлично, но Грантера только что забрал офицер с собой в участок, хорошенько избив.
Козетта, кашляя из-за дыма, отошла немного в сторону вместе с Фейи.
- Черт. Мариуса тоже повязала полиция. Курфейрак и Прувер в порядке, я их видела минуты три назад, Эпонина и Ферр тоже. А вот Боссюэ досталось…
- Это кто? – Фейи увернулся от троих арабов, которые с воплем пронеслись мимо них.
- Парень Мюзикетты.
- А, её уже знаю, - кивнул Фейи.
Тут из пелены дыма появился Анжольрас. Он, в отличие от всех остальных, был в небольшой маске, которая помогала ему дышать. Фейи подумал, что это нечестно.
- Мариуса и Грантера забрала полиция, - взволновано сказала Козетта. – Я звоню papa, он хороший друг инспектора Жавера, чтобы договориться о том, чтобы их освободили. Он будет так расстроен, что я пошла на протест, - пробормотала она, ища свой телефон.
- Грантера забрала полиция? – сдернув маску, переспросил Анжольрас. – А что он тут забыл? – прошипел он. Рана на его голове выглядела так себе, а волосы слиплись от крови.
- Я думаю, он пошел спасать твою задницу, - холодно ответил Фейи.
- Мою? Да посмотри, где он теперь, это его теперь надо спасать, а не мен…
Тут кто-то ударил его по голове зеленой бутылкой из-под вина, да так сильно, что Анжольрас замер, смешно открыв рот. А потом рухнул вперёд, и Фейи еле его поймал.
- О, Господи, - вздрогнула Козетта. – Так, хватит, надо уводить отсюда всех.
- О, самая мудрая из ныне живущих женщин, хоть кто-то не поддался эйфории революции, - вздохнул Фейи, оттаскивая обмякшее тело Анжольраса подальше от толпы.
На то, чтобы собрать всех вместе, ушло минут пятнадцать. Нужно было убираться и как можно быстрее. Все они выглядели побитыми: Тенардье прихрамывала, ее придерживал Комберферр; Мюзикетта пришла с двумя парнями, Жоли и Боссюэ, которые еле волочили ноги; Прувер с жутким порезом через половину лица спокойно улыбался, шагая рядом с Курфейраком, который болтал без умолку, слишком впечатленный происходящим. По правую сторону от Фейи стоял Баорель, поддерживая Анжольраса.
- Сначала, все идем в Лавку, приведем вас в порядок, - хмуро скомандовал Фейи.
- У меня машина, я отвезу девушек, Прувера и Анжольраса, а потом вернусь за остальными, - сказал Ферр.
- Нет, - категорически отказался Прувер, – я в порядке, мы подъедем. Козетта, ты придумай, как нам вытащить Эра и Понмерси.
Грантер же в этот момент ехал в полицейской машине, даже на первом сидении, правда, в наручниках. В другой ситуации он бы язвительно прокомментировал этот факт, но сейчас мысли разбегались. В голове держался только один образ. Анжольрас, залитый кровью: золото его волос потемнело, окрасившись в багровый. Его одинокая фигура против озверевшей толпы. Грантер закрыл глаза, изо всех сил пытаясь прогнать картинку из пульсировавшей болью головы. Но, тем не менее, навязчиво всплывал образ из его сна, где столетия назад на этой самой площади казнили Люсьена Анжольраса.
Машина резко затормозила возле участка. Жавер вышел, открыл дверцу и довольно грубо дернул Грантера за рукав, заставляя пошевеливаться. В глазах у Эммануэля всё плыло и качалось, словно он ехал на скейте по мостовой и периодически падал. Инспектор тянул его с собой по коридору, выкрикивая людям что-то. Грантер видел всё какими-то яркими обрывками. Затем он дернулся и понял, что его резко усадили на стул: он часто заморгал и посмотрел вперёд.
Жавер окинул взглядом спутанные волосы и темно-синюю толстовку парня. Его лицо от удара опухло и было жуткого грязного цвета – смесь фиолетового и красного. В голове инспектора зазвучал спокойный, глубокий голос, и явно не его совести. Ему нужна больница, а не тюрьма.
- Так, парень, смотри на меня.
Грантер завороженно уставился в стену напротив себя.
- Мсье, - уже не так уверенно позвал Жавер. Потом чертыхнувшись он вышел из кабинета, а когда вернулся, в руках был пакет со льдом. Руки Эммануэля всё еще были скованы, но теперь он мог положить их на стол.
- Держите, приложите к щеке.
Грантер аккуратно взял пакет и зашипел от холода, но через мгновение с блаженством закрыл глаза и прижался щекой и лбом.
- Ваше имя? – спросил Жавер, садясь за стол. Он включил компьютер и поднял взгляд на Грантера.
- Тайлер Дерден, - после паузы еле выговорил тот.
- Очень смешно, - фыркнул Жавер.
- Вы тоже читали Паланика? – интонация голоса Грантера скакала с октавы на октаву, так, если бы он был пьяным.
- Хорошо. Еще раз, ваше имя? – подавляя раздражение, спросил инспектор.
Грантер вдруг открыл один глаз и уставился на свои ноги.
- Я, кажется, забыл как завязывать шнурки. И, знаете, - он откинулся на стуле. Наручники давили на запястья, голова была на удивление легкая, словно заполненная гелем изнутри, - это как бы ваша вина. Вы мне остатки мозгов вышибли.
Теперь Жавер помрачнел и серьёзно задумался о том, что пора бы вызвать скорую хотя бы для того, чтобы заглушить спокойный голос одного друга у него в голове, который чаще всего служил ему совестью.
- Хорошо, я спрошу вас не как полицейский, а как врач. Вы хотя бы сами помните собственное имя?
Грантер издал непонятный звук.
- Мсье, сколько пальцев я показываю? – он вытянул руку вперед.
Грантер опять приоткрыл глаз, посмотрел и вздохнул:
- Один, - отозвался он и показал Жаверу средний палец.
Потом в голове у него потемнело, ладони разжались, и пакет со льдом с глухим стуком шлепнулся на пол. Через мгновение рядом с ним соскользнул со стула сам Эммануэль Грантер, окончательно потеряв сознание и снова ударившись об угол стола виском.