В Лавке повисла странная тишина. Хертберт с интересом смотрел на побелевшее лицо Грантера, Ферр с восхищением наблюдал за Эпониной, Курфейрак и Баорель давились смехом, Мюзикетта, вся перепачканная землей, улыбалась, Прувер беззаботно болтал ногами, сидя на столе. Анжольрас не смотрел на Грантера. Он низко опустил голову, стараясь избегать чьих-либо взглядов.
- Я… - начал было Грантер, но Эпонина зарычала на него. — Хорошо, есть, сэр, то есть мэм, я все понял, не бей только, я и без этого инвалид, — запротестовал Грантер.
В тот вечер они планировали столько вещей одновременно, что Грантер через несколько часов без сил развалился на диванчике и накрылся подушкой. Курфейрак и Баорель несколько раз тыкали в него пальцами, проверяя, жив ли этот тюлень. В ответ Грантер лениво показывал им средний палец.
К Анжольрасу, который что-то писал, сидя за столом Эммануэля, подошли Ферр и Джулиан.
- Анжольрас, я хотел бы вас попросить кое о чем, — начал Хертберт.
Люсьен как-то дёргано вздрогнул, посмотрел исподлобья на Джулиана, словно ожидал от него угрозы.
- Прошу, пойдите вместе с Эром на презентацию, он, — Джулиан мягко посмотрел на Анжольраса. — Он нуждается в вас так, словно в…
- Я и без ваших просьб пошёл бы с ним. Сколько можно считать меня бесчувственной сволочью? — Люсьен зло посмотрел на Херберта.
Ферр положил руку на плечо Джулиана, чувствуя как тот напрягся.
- Спасибо, — в итоге коротко кивнул он. — А за Лавку не переживайте. Заплатим мы этот штраф, Эр может сколько угодно угрюмо и безразлично рассказывать об этом магазинчике, уверяя, что ему всё равно, но он очень любит её. Нельзя, чтобы это место исчезло.
Большая часть революционеров осталось ночевать в Лавке. Грантер проснулся как-то внезапно, словно его разбудила тишина. Но потом понял, что это сквозняк, потому что входную дверь не закрыли. Эммануэль аккуратно встал с диванчика, закутался в плед, на ощупь нашел сигареты и зажигалку и побрел ко входу. Там, под крохотным навесом, стоял, обхватив себя за плечи, Анжольрас. Он смотрел, как по карнизу стекает дождь.
Грантер прикрыл дверь и встал рядом. Потом медленно, одной рукой, накрыл покрывалом плечи Анжольраса и закурил.
- Эр, — начал он, но замолчал и опять отвернулся.
Художник молчал, ему было достаточно теплого бока Анжольраса, которым тот жался к нему, чтобы спрятаться от осеннего ветра.
- Ты позволишь? — хрипло и совсем отчаянно спросил Люсьен, дотрагиваясь руки Грантера.
Эр затянулся сигаретой и выкинул ее в дождь. А потом ответил, чуть улыбаясь:
- Не ты должен это спрашивать.
Он переплёл их пальцы, ледяные ладони Анжольраса грелись о едва теплые руки Грантера.
========== По ту сторону изгороди ==========
Я когда-то говорила, что Грантер работал над иллюстрациями для книжки По ту сторону изгороди. На самом деле, это мультик. И тут Эр сильной спойлерит про него. Если не хотите читать и знать о чем он, советую пропустить монолог Эммануэля. А так же Херберт проболтался на счет Иллюзии обмана, но, думаю, первую часть фильма смотрели все, так что ничего страшного. Сходите на вторую, она классная.
Прим. горе-автора
Театр военных действий на парижском фронте разворачивался в двух противоположных сторонах города. На востоке был административный суд, в который поехали Мариус Понмерси, Филипп Комбеферр, Эпонина Тенардье и Жеан Прувер, а также Бартоломей Фейи вместе с Кристианом Баорелем, захватив собой неразлучную, почти женатую троицу в лице Мюзикетты Армстронг, Марселя Боссюэ и Шарля Жоли. Козетта Фошлеван и Антуан Курфейрак организовали в Фейсбуке и Твиттере целую акцию с хештегом #saveBookfreaks, так как и Козетта, и сам Курф были в неком роде «соушлмедиа селебрети», на которых подписана куча народу.
Это привело к тому, что под дверями суда собралось большое количество людей, скандировавших, “свобода! книги! виски!”. Филипп задумался, как бы Анжольрас на это отреагировал. А Грантер, скорее всего, сначала с подозрением рассматривал бы их, а потом и сам начал поддерживать борьбу во имя виски.
На другой стороне славного города Парижа, в большом офисном здании, до начала презентации книги Эллен де Лиль оставалось не больше пятнадцати минут. Мадам де Лиль чем-то напоминала Грантеру автора Муми-Троллей, такая же добрая улыбка и непоколебимая вера в сказки.
Эммануэль стоял в небольшой комнате и неотрывно смотрел в телефон, Жеан писал ему нон-стопом, описывая, что происходит в суде. В дверях появились Анжольрас с Хертбертом.
- Эр, посмотри на меня, - нетерпеливо позвал Люсьен.
Грантер не сразу среагировал, а потом недовольно запротестовал, когда Джулиан ловким движением выхватил смартфон из его пальцев.
Вчера вечером Джулиан неожиданно показал несколько трюков с картами, от чего Курфейрак пришел в такой восторг, что начал мучать бедного итальянца, заставляя показать ему ещё и ещё. Он был так возбужден всей магией, которую лениво и с легкой улыбкой на губах создавал Джулиан, что не сразу заметил, как тот стащил его бумажник из кармана джинсов.
- Чем внимательней ты смотришь, мон ами, тем меньше видишь, - со смехом процитировал фильм Хертберт, а потом протянул кошелек обратно Курфейраку.
Тот узнал цитату и с воодушевлением предложил посмотреть Иллюзию обмана, а потом, когда всё уляжется, и у них будет свободное время, они с Джулианом и Прувером обязательно должны сходить в кинотеатр на новую часть. Курфейрак пустился в рассуждения о том, что они все прямо вылитые герои фильма. Себе он, естественно, взял роль обаятельного Джека, а немного асоциального героя Айзенберга тут же приписал Анжольрасу.
В итоге поздно вечером они таки уселись смотреть первую часть про благородных мошенников, Джулиан время от времени рассказывал, как Дэнни Атлас и остальные Всадники делают те или иные фокусы. Курфейрак бы и дальше продолжал обожать Хертберта, если бы тот случайно не проболтался на первой половине фильма и не сказал, что тот полицейский и есть глава фокусников. Курфейрак жутко обиделся и делал вид, что не смотрит, как Хертберт беззаботно колдовал с монетками, обучая Прувера простенькой магии.
- Грантер, они справятся, - спокойно сказал Хертберт, - сосредоточься на данном моменте, хотя бы полчаса. Потом поедем к ним.
- Я сосредоточен, хватит говорить, как Эпонина, бога ради, - закатил глаза художник.
Анжольрас аккуратно надел на шею Грантера галстук и начал его завязывать. Эммануэль рассматривал его лицо, мысленно радуясь, что под его взглядом у Анжольраса порозовели щеки.
- Готово, - после паузы отозвался Люсьен.
Грантер скептически осмотрел узел, а потом кивнул. Попытался отобрать свой телефон у Хертберта, но тот опять включил режим магии, и телефон в мгновение ока исчез из его рук.
- Да вашу ж мать, - пробормотал Эр. – И ладно, засранцы, не желайте мне удачи, я и так классный, - и с этими словами он пошел в соседний конференц зал, где ведущий или кто-то в этом роде представлял мадам де Лиль. Джулиан Хертберт тихо рассмеялся и похлопал по плечу Анжольраса.
- Идем. Прувер предлагал сделать плакат или хотя бы взять шарики, но я думаю, Эр бы потом нам их засунул куда не надо.
Люсьен признал, что здесь Хертберт абсолютно прав. Они вошли в зал и заняли места во втором ряду. Джулиан опять достал телефон Грантера и прочитал последнее сообщение. Потом наклонился и тихо сказал на ухо Анжольрасу, что слушанье в суде началось. Люсьен сосредоточенно кивнул. Им не стоило было волноваться. Грантер собирался потратить свой гонорар на выплату штрафа, а так же со всей помощью Друзей и Хертберта они смогли насобирать сумму. Но что, если суд всё-таки отберет Лавку? Или, что ещё хуже, посадит Грантера и Прувера? Сами же хозяева магазинчика уже начали шутить кучу шуток на тему Побега из Шоушенка, Оранжевый – хит Сезона, Чикаго и прочих фильмов про тюрьму, но это мало успокаивала Анжольраса.
Эллен де Лиль – невысокая леди лет пятидесяти с красивыми карими глазами. Она приветливо улыбнулась и помахала собравшимся людям рукой. За ее спиной был проектор, на котором показывалась обложка её книги «По ту Сторону Изгороди», дизайн которой разработал Грантер. История, или же сказка, которую описала на страницах мадам де Лиль – это приключения двух братьев, которые потерялись в странном лесу. Грантер стоял сбоку от писательницы, спрятав ладони в карманы своих джинсов. Когда Эллен неожиданно повернулась к Эммануэлю и передала тому микрофон, художник нехотя его взял и посмотрел на людей, собравшихся в зале. По большей мере там была молодежь, хипстеры разной степени и закалки, но и несколько родителей тоже присутствовали. И ни одного ребёнка, что развеселило Грантера.