– Что? – не поняла я.
– Богатые, никому не нужные дети, – расшифровал аббревиатуру Роман.
– При чем тут тогда здоровье? – решила уточнить я. – Почему приют носит такое название?
Роман усмехнулся.
– Неудобно же на вопросы журналистов: «Где ваш сын? Отчего он с папой не живет?», честно отвечать: «Моя вторая супруга ненавидит парня, я запрятал его подальше, чтобы она успокоилась». Намного удобнее говорить: «Увы и ах, у сына проблемы с сердцем. Врачи рекомендовали отправить его на море, тамошний воздух творит чудеса, он живет в Доме здоровья временно»
– Ясно, – вздохнула я. – Сколько я вам должна за вкуснейшее угощенье?
– Для вас все бесплатно, – улыбнулся Роман. – Таково распоряжение хозяйки – вы живете по системе «все включено». Кстати, детские покупки записываются на счета, которые пополняют их родственники, деньги я снимаю оттуда. Несмотря на капиталы родителей, кое у кого из интернатских ребят средств даже на кофе нет, им копейки выделяют.
– Здесь неподалеку есть город? – продолжила я расспросы.
– Два поселка, – ответил бармен. – В Гуранове около двадцати тысяч живет, а тамбовское население чуть больше.
– Тамбов далеко отсюда, – удивилась я.
– Тамбовск, – уточнил Роман. – Раньше здесь совхоз с таким названием был, в годы перестройки он развалился, теперь это просто городок. Можете туда на экскурсию съездить. В Гуранове достопримечательностью являются развалины крепости, музей и предсказательница бабушка Соня, а в Тамбовске рынок, где продают симпатичные сувениры: бусы из ракушек, шкатулки и снимки с обезьянкой. Везде много отдыхающих, чуть ли не каждый житель комнаты сдает. Есть кафе, но трапезничать там не советую: бывал кое-где на кухне – сплошная антисанитария. И пляж грязный. Лучше вам у нас купаться и обедать-ужинать. Сам в Тамбовске живу, уж поверьте, хорошо местные порядки знаю…
Я взглянула на часы и зевнула. Ну все, время позднее, хватит предаваться воспоминаниям о том, как прошел первый день. Я повернулась на бок и заснула.
– А-а-а-а-а! – закричал кто-то на улице. – А-а-а-а! Помогите!
Вскочив с кровати, я застыла на месте, в первую секунду не сообразив, где нахожусь. С улицы опять донеслось:
– А-а-а-а!
Очнувшись, я выбежала на балкон, перегнулась через перила и увидела женщину в форме горничной, которая стояла, закрыв лицо руками.
– Что случилось? – спросила я.
– Она там! – заголосила тетка. – Лежит!
Я вернулась в номер, надела халат, сунула ноги в тапочки, сбежала вниз, посмотрела на бейджик на блузке служащей и попыталась ее успокоить.
– Галина, перестаньте кричать.
– Не могу! – заорала она.
– Ладно, тогда вопите, – разрешила я. – Но имейте в виду, Марина Ивановна может вас сегодня же уволить за нарушение тишины. Что случилось?
– Светлана Иосифовна… она… – уже тише произнесла Галина, всхлипнула и замолчала.
– Ну, продолжайте, – попросила я.
Горничная показала пальцем на скамейку у стены коттеджа.
– Там… за лавкой…
Я заглянула за спинку деревянной скамьи и увидела женщину, лежавшую на боку. Лицо ее было повернуто в мою сторону, и мне сразу стало понятно – незнакомка мертва.
Непроизвольно отпрянув в сторону, я постаралась прийти в себя.
– Галя, сядьте и подышите спокойно.
– Сесть? Сюда? Да никогда! – подпрыгнула горничная. – Там же Светлана Иосифовна лежит.
– Ладно, – кивнула я, – тогда я останусь здесь, а вы позовите Марину Ивановну.
– Нет, нет, я боюсь, хозяйка очень строгая, – зачастила Галина.