Девушка отрешенно кивнула. В ее помутневшем взгляде Джейк выловил полную истощенность и ту беззащитность, которую совсем недавно Ева старательно прятала.
Джейкоб перегнулся через сиденье и протянул девушке плед.
– Укройся, мы здесь застряли надолго. Утром нам придется идти пешком.
Ева кивнула, но ничего не ответила.
Буря выла и стучала в окна, и Джейк старательно ее не впускал, хотя песок уже скрипел у него на зубах. Кромешная темнота вскоре заволокла все вокруг, и сидя здесь, в темноте и тишине посреди пустыни Безумия, он почувствовал, как медленно сходит с ума.
Ева не спала. Время от времени она проваливалась в пустоту между сном и реальностью, но тут же приходила в себя, открывала глаза и снова смотрела на то, как песок бьется в окна под завывания бури. Ева тщательно всматривалась в темноту, и иногда ей мерещились очертания волка. Девушка с детской наивностью верила, что вот-вот пыльное облако разомкнется, и сквозь него она вновь увидит лунный свет, сияние звезд и услышит свою любимую песню.
Голод забудь и задуй огонек во тьме,
Сила не в боли, но боль все еще в тебе,
Страх – очертанье костлявой в закате дня,
Ты задуй огонек, и прибавь своего огня.
Холод забудь, он найдет тебя сам собой,
Есть человек, пусть он будет твоей стеной,
Пусть на веки веков твои черти уходят прочь,
Берегись, моя Ева, моя неживая дочь.
Ее била дрожь. Девушка снова укуталась в плед, как в свой собственный кокон, но все никак не могла согреться. Украдкой Ева взглянула на Джейкоба, которому и вовсе нечем было укрыться, и что-то укололо ее внутри, заставив губы растянуться в улыбке.
– Плед большой, – тихо сказала Ева, и мужчина вздрогнул, услышав ее голос. – Возьми этот край.
Джейкоб замер, ища в темноте глаза Евы, и пытаясь поверить, правда ли он слышал ее голос, и тогда девушка сама протянула руки и накинула край покрывала ему на плечи.
– Эта ночь будет долгой, – только и сказала она.
– Спасибо.
– Джейк…
– Да?
– Я думаю… о тех, других мирах. О том, где ты жил когда-то… – Ева замолчала, пытаясь найти его взглядом, но не смогла и глубоко вздохнула. – Когда я была маленькой, ты мне всегда рассказывал о своей реальности, о доме, о людях. Каждую ночь мне снился настоящий дом. Тот, в котором мама готовит на завтрак яичницу, а папа надевает красивый костюм и идет на работу. Где вокруг тебя живут люди, много людей, все семь миллиардов, и они не избегают тебя, как дьявольское отродье, не пытаются убить или унизить. Я так часто думала о том, как хорошо быть обычным человеком в мире обычных людей. Засыпать каждую ночь и знать, что такое счастье. Учиться в настоящей школе, играть с друзьями, влюбляться, работать, жениться и растить детей. Что было не так в твоем мире? Почему ты оставил его?
Джейкоб долго не отвечал, и в тишине можно было различить лишь, как часто бьется его сердце.
– Я не мог больше там жить. Я был чужой. Семь миллиардов людей обходили меня стороной, унижали и избегали, как дьявольское отродье, сколько я себя помню. У меня никогда не было семьи и матери, которая приготовит яичницу на завтрак или отца, который уходит на работу в хорошем костюме. Может, именно поэтому мы сейчас сидим с тобой здесь. Мы просто чужие для своих миров. Побочный эффект эволюции.
– Может, это и не так на самом деле, – прошептала Ева, и голос ее задрожал. – Ты же… ты же пытался вернуться. Почему не смог и пропал на столько лет?
Джейкоб вздохнул.
– Я возвращался дважды, когда следил за передвижениями первой группы. Я даже не знаю, как… просто просыпался. Я был в очень глубоком сне, но когда мне нужно было вернуться, я возвращался. Но когда ты родилась, я уже больше не мог вернуться туда. Я оказался слишком глубоко.
– А ты еще хочешь… вернуться?
– Я не знаю, – ответил Джейк совершенно честно. – Раньше хотел, потому что все здесь было таким… искусственным. Но потом я понял, что это не так. Этот мир ожил. Из-за тебя.
Ева едва различала контуры его лица в темноте, но от голоса Джейкоба, у нее замирало сердце. И теперь все внутри сжалось, оставив после себя чудовищную пустоту, пропасть, в которую сорвалась девушка, и теперь она всеми силами удерживала себя, чтобы не податься вперед. Джейкоб вновь казался ей призраком, и она так хотела быть к нему ближе.
– Постарайся уснуть, – сказал Джейкоб после долгой паузы. – У тебя совсем не осталось сил.
Край пледа соскользнул с плеча Евы, она потянулась за ним, окуталась и опустила голову на плечо Человека в черном. Только так она чувствовала себя в безопасности и быстро провалилась в сон.