— За это хорошо платят?
— Очень хорошо. Сестре на жизнь хватит. После катастрофы она никак не может найти работу, а чертов Яшка алименты платить не хочет. Ну, это муж ее бывший.
— Значит, всем будет хорошо, но не тебе?
Сергей отрицательно покачал головой:
— Я знаю, что не вернусь. Это сейчас мы летаем по окраинам, где относительно безопасно. А закончим мы в самом эпицентре. Разведка, наблюдение, составление планов зачистки. Сама зачистка. Это все на нас. Когда-нибудь Кольцо откроют. И когда это случится, все ценности должны быть на своих местах. Тогда уже ребятки в белых халатах будут решать, что можно вернуть человечеству, а что будет еще тысячу лет фонить и убивать.
— У вас, на той стороне, все так просто.
— Да. Просто и безопасно для всех граждан. Чудовищно и несправедливо для тех, кто в Кольце. Мне жаль, Лех, твой самолет совсем немного не долетел до границы.
— Дерьмо случается. — под нос усмехнулся Алексей. — Значит ты, по-хорошему, должен нас всех убить?
— Верно.
— И убьешь?
— А у меня есть выбор?
— Выбор есть всегда.
— Есть видимость выбора. Но все уже предопределено. Я рад, что ты встретил хороших людей, которые не желают смерти, пытаются выжить и оптимистично смотрят на жизнь в этом аду. Но мы все обречены. Разница лишь в том, что вы умрете быстро, а я помучаюсь чуть подольше. Согласись, в сложившейся ситуации, не самых хреновый исход.
Алексей внимательно посмотрел на Сергея, пытаясь понять, врет он или совершенно честен. Просто в голове не укладывалась мысль, что кто-то может сказать прямо в глаза, что сейчас будет всех убивать. И не просто незнакомый человек, а Сережка — хулиган и раздолбай, которого побаивались даже старшеклассники, ибо он был не по годам крепок и наглости у него не занимать.
— Если я заплачу твоей сестре больше, чем тебе обещают твои боссы, сможешь меня вытащить?
Сергей в голос рассмеялся:
— Ты думаешь все так просто?
— Я думаю, что ты не дурак и знаешь варианты.
— Я знаю миллион вариантов, как мы можем сдохнуть вместе или врозь.
— Мне достаточно одного, в котором я окажусь за Кольцом, а твоя сестра, племянники, их дети и внуки будут обеспечены до седьмого колена и никогда не будут знать нужды.
Сергей заинтересованно посмотрел на Алексея, на лице которого не было и намека на шутку. Наоборот, он смотрел на бывшего одноклассника почти стальным взглядом, даже не моргал.
— У тебя прям так много денег?
— До хренища и еще немного.
— Они разве не в Москве остались?
— Они в безопасности, не переживай. Если очень сильно постараться, может и тебя смогу вытащить. Кто бы что не говорил, а бабло правит миром даже после ядерной катастрофы. Поверь, я найду тех, кто вернет тебя на гражданку, а там делай что хочешь. Убивайся в военных конфликтах, трахайся в лучших борделях мира или от чего у тебя еще хрен встает. Я все оплачу, если вытащишь меня.
Сергей несколько дней раздумывал над предложением Лешки. Заманчиво, смертельно опасно и прибыльно. Все, как он любит. Вот только сейчас на кону чуть больше, чем его жизнь. Если при попытке спасти богатенького одноклассника что-то пойдет не так, то погибнут оба. А еще сестра останется с двумя детьми без какой-то поддержки.
Сестру Сергей любил безмерно, а ее детей так и вовсе до умопомрачения. Он искренне верил, что если не найдет спутницу жизни, то племянники будут его наследниками. Правда, наследовать особо нечего — небольшая квартира, да машина в отцовском гараже. Львиная доля гонораров обычно прогуливалась в течение месяца. Но даже такой расклад совсем неплох, если учитывать, что бывший муженек сестры с радаров пропал. Сестра подала в суд за неуплату алиментов, вот только события в Москве перевернули все с ног на голову.
События последних месяцев вообще сказались на обществе не в лучшую сторону. Оно и понятно — бомбы над Москвой — такое только в фантастических фильмах можно увидеть или в страшных снах. Что бы там политики с экранов не бубнили, какими бы ядерными палками не угрожали, никто не верил, что когда-нибудь настоящие бомбы упадут на самый густонаселенный город.
Теперь никто не чувствовал себя в безопасности. Из-за огромного потока беженцев с зараженных территорий, полной неразберихи и всепоглощающего страха, общество превратилось в натянутый комок нервов, готовый в любой момент сотворить какую-нибудь глупость.