— Ехать надо, когда рассветет, — сказал Хенни, уписывавший за столом кашу. На нем был застиранный комбинезон и полотняная кепка. Дети снова заснули. — А он придет?
— Почему бы нет? — отозвался Бейкс. — Пришли же эти двое.
Он растолковал юношам, кто будет встречать их в конечном пункте, и напомнил, что никто не должен знать их настоящих имен.
— Третьего зовут Поль, — сказал он.
Ночь посерела за окном, приближался теплый рассвет; мрак медленно отодвигался, как дым над полем битвы. «Скоро, — подумал Бейкс, — по утрам будут заморозки, настанет осень. Черт, что мы станем делать зимой? Уцелеет ли кто-нибудь к тому времени? Если Элиас арестован, кто передаст мне инструкции?» Должен же еще кто-то, кроме Элиаса, знать о Бейксе. Наверно, с ним свяжутся через аптекаря Польского.
Хенни Эйприл от нечего делать пошел напоследок поковыряться в фургоне. Мария внесла кофейник и кружки. В окне забрезжил рассвет, но он еще не мог соперничать с электрической лампочкой, освещавшей беспорядок в гостиной: нагромождение коробок, запасных частей, шкаф с разбитым зеркалом. «А вдруг Поля этого схватили? — думал Бейкс. — Они могут заставить его заговорить и тогда узнают о нем, о Питере и Майкле, Хенни Эйприле, беременной Марии, детях. Не дай бог, — шептал Бейкс про себя, — не дай бог!» Пойду охотиться в лесу… Агенты сейчас, конечно, не спят, горят огни в тесных кабинетах, за зарешеченными окнами. Бейкс сидел в мешковатом пиджаке среди царившего в доме Хенни Эйприла беспорядка и вспоминал учеников Флотмена, Абдуллу и его жену-портниху, Томми, Айзека. И Фрэнсис. Лишь бы ее не тронули! Фрэнсис, дорогая, любимая Фрэнсис! Окно посветлело, утро заструилось в гостиную, и Бейкс вздрогнул, будто воспоминания причинили ему физическую боль.
— Послушай, Бьюк, нам пора, — крикнул с порога Хенни. — Надо выехать до появления прохожих. Светает. Сколько же еще ждать? Ведь путь длинный, а я хочу уложиться в график.
Даже у контрабандистов есть свое расписание.
— Сейчас, — оторвался Бейкс от своих мыслей, — еще несколько минут.
Первые солнечные лучи озарили небо. Залаяла собака, и Хенни Эйприл снова вышел во двор. Вставая, Бейкс услышал, как Хенни, чертыхаясь, утихомиривает пса. Потом он позвал Бейкса.
— Господи праведный! — не сдержал восклицания Бейкс, сойдя с крыльца, ибо перед ним в рассеивающейся мгле стоял Айзек. В руках у него была бумажная сумка, точно он на рынок ходил.
— Привет, Бьюк, старина, — Айзек с улыбкой бросился к нему, — рад видеть тебя целым и невредимым.
— Айк, негодник, — осклабился Бейкс. — Неужто это ты, старый плут!
Он долго тряс Айзеку руку, как рычаг насоса, и радостно хихикал, разглядывая торчащие уши и глаза, с легким недоумением смотрящие на мир. Но было что-то новое в этом милом, знакомом лице.
— А кто же еще! Только, к твоему сведению, я теперь Поль.
— Поль так Поль, — Бейкс хлопал друга по плечу. — А я и не знал, что ты записался добровольцем.
— Ничего не оставалось, — улыбнулся Айзек, стоя посреди светлеющего двора. — Шпики из полиции безопасности меня едва не сцапали. Чудом спасся.
— Слышал-слышал, — сказал Бейкс. — Ну, черт с ними. Ты решился на серьезный шаг, Айк.
Уши Айзека порозовели, улыбка исчезла с губ.
— Нельзя больше им все спускать, Бьюк.
— Верно, Айк, — тихо сказал Бейкс, глядя другу в глаза.
— Бьюк, дружище, надо трогать, — подошел к ним Хенни Эйприл. — И так вокруг уже много людей, могут нас заметить.
— Да, пожалуй, пора, — согласился Бейкс. Двое юношей вышли из дома с узелками в руках. Айзек поздоровался с ними. Во двор высыпали детишки, поглядывая заспанными глазами на взрослых. — Айк, — сказал Бейкс, — береги себя, ладно?
— Ладно, Бьюк, — кивнул Айзек. — Ладно.
Они пошли к фургону.
— Послушай, Бьюк, — заговорил Айзек, — тут моя мать и сестра. Дай им знать, что со мной все в порядке.
— Разумеется.
— И еще те двое парней из моей группы. Вот их адреса. Свяжись с ними, Бьюк, это надежные ребята.
— Непременно, Айк.
На пороге показалась Мария, неся перед собой большой живот. Хенни подошел попрощаться с ней. Наспех приласкав детей, он вернулся к фургону. Стало совсем светло, выплыли из мрака горы покрышек, автомобильные детали, веревки для белья. По улице к автобусной остановке потянулись люди.
— О'кей, Бьюк, не психуй, — сказал Хенни Эйприл.
— Я и не психую, старина, — улыбнулся Бейкс.