Вот почему почти не было и жертв! Почти. Со слов Антонова-Овсеенко: «…в Питере наши потери при захвате Зимнего были невелики. Пять матросов и один солдат убиты, много легко раненых; на стороне защитников правительства никто сколько-нибудь серьезно не пострадал» [197]. Похожие сведения о потерях дает и другой источник информации – доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института российской истории РАН В.П. Булдаков: «…в ночь с 25 на 26 октября Зимним удалось завладеть относительно спокойно (более или менее точно известно, что погибли всего шесть солдат, одна ударница и один юнкер)» [198]. Об этом же и активный участник тех событий А.В. Луначарский (1875–1933): «Революционный комитет всячески стремился к бескровному перевороту. Поскольку на нашей стороне оказался такой гигантский перевес – цель эта являлась естественной и вполне достижимой. В отличие от переворота в Москве, переворот в нынешнем Ленинграде произошел почти без кровопролития. Самое взятие Зимнего дворца сопровождалось перестрелкой, но раненые были только с нашей стороны.
Курьезнее всего, что правительство Керенского нашло себе защиту, главным образом, в женщинах и детях, в буквальном смысле слова. Зимний дворец защищал “бабий батальон” и некоторое количество юнцов-юнкеров. Это еще более побуждало к гуманным формам борьбы» [199].
Очень мило! И как в свете того, что заявлял А.В. Луначарский воспринимать те цифры, что неустанно из книги в книгу переливают исследователи, не склонные к аналитике? Например, «…общая численность революционной армии, принимавшей участие в восстании, составляла более 100 тыс. бойцов. Непосредственно же против резиденции правительства Керенского – Зимнего дворца – Военно-революционный комитет двинул 18–20 тыс. красногвардейцев, солдат и матросов» [200].
20 тысяч против «бабьего батальона» и юнцов-юнкеров? И не только ведь 20 тысяч крепких, вооруженных мужиков! Доктор исторических наук Ерыкалов Е.Ф. сообщает, что по плану для атаки «…на тракторной тяге к дворцу предполагалось направить зенитные орудия и полевые пушки. <…> Крупнейшая роль в операции отводилась гарнизону Петропавловской крепости с ее артиллерией и стоявшим на Неве боевым судам флота» [201].
И это при том, что наступающая сторона уже прекрасно была осведомлена о количестве обороняющихся: «Еще до начала восстания и в ходе боевых действий в ночь на 25 октября ВРК провел разведывательные поиски в расположении войск противника в Зимнем дворце» [202].
Революционизированные люди, хронически страдающие от неустранимой психической нестабильности, вызванной несовпадением реального мироустройства и их представлениями о должном, страдающие от существования в мире классового неравенства и социальной несправедливости, люди с ущемленным человеческим достоинством, травмированным длительным пребыванием в нестерпимом состоянии униженных и оскорбленных, ответили оборонительной реакцией страха, который подвиг их к объединению друг с другом, подвиг встать в ряды разрушителей и низвергателей старого мира. Страх – отец гипербол, статистических приписок и даже косметических изощрений.
Вспомним, как в мире животных используется древняя форма зрительной сигнализации – изменения в очертаниях тела, в его размерах. Встают на задние лапы, на цыпочки, те, кто может, поднимают шерсть те, у кого она есть, разводят в стороны крылья, крылья имеющие, поднимают хвост, растопыривают пальцы, пыжатся, раздуваются, наращивают скелетные мышцы (бодибилдинг)… Не перечесть те позы и гримасы, что принимает страх.
Нет ничего кроме страха и в гипертрофированных утверждениях, допущенных в весьма солидной энциклопедии «Великая Октябрьская социалистическая революция»: «Под руководством Петроградского ВРК Зимний дворец был окружен революционными солдатами, рабочими и матросами численностью 18–20 тыс. чел.» [203].
Спрашивается, что ж это было за окружение Зимнего дворца, если, как утверждал в своих воспоминаниях, опубликованных в журнале «Былое» в 1918 году, министр юстиции П.Н. Малянтович (1869–1940), «…в 7 часов приблизительно пришел из главного штаба Н.М. Кишкин»?
Попробуем понять изложенное: Н.М. Кишкин – министр Временного правительства, уже получивший полномочия по водворению порядка в Петрограде, на тот момент главный организатор сопротивления большевикам – прошел пешком 225 метров, прошел беспрепятственно через всю Дворцовую площадь, минуя Александровскую колонну и – никто его не остановил и не задержал? Где же многолюдное оцепление, о котором так изящно нам поведала энциклопедия «Октябрьская социалистическая революция»: «Около 9 час. утра семь рот Кексгольмского полка и матросы Гвардейского экипажа выступили для захвата подступов к Зимнему дворцу» [204]?