Революция, которую успешно оседлали Ленин и его сотоварищи, уже умело защищала саму себя… Она уже чего-то стоила. Народу России.
Вытворяемое ленинскими комиссарами – новыми управленцами, конечно же, и близко не соответствовало тому, что в сущности своей представляет собой Советская власть. Как бы народ ни относился к тем же тамбовским крестьянам, восставшим против грабительской продразверстки, к тем же «кулакам», впавшим неосмотрительно и поспешно в предприимчивость, ну не мог он сам против себя самого, против таких же, как он сам устраивать беспощадный террор, выселять людей в глухие сибирские районы и степи Казахстана, стрелять в рабочих Новочеркасска, вышедших на площадь под красными флагами и с портретами В.И. Ленина в знак протеста против повышения цен на продовольствие. И совсем иное дело – структура, состоящая из партийных работников, надстроенная над Советами и, почти с первых же своих шагов превратившаяся в номенклатуру сытых персон, оторванных от реальной жизни, чье сознание определялось бытием, круг которого был очерчен партийными документами да эмоционально-информационной палитрой коммуникативных контактов с партийно-советской бюрократией, для коих ценность идеи неизмеримо выше, чем ценность простого человека. «Раньше думай о Родине, а потом о себе»… Партия, пропагандируя пролетарский аскетизм, растоптав как проявление мелкобуржуазности простую человечность, изначально заложила в свою политику моральные постулаты, позволяющие живых людей образно говоря превращать в шпалы, на которые клали чугунные рельсы для того паровоза, что летит вперед, в неведомую Коммуну.
Что есть человек? Тварь ли дрожащая или право имеющий не приносить ни благ своих, ни принципов своих, ни себя самого в жертву, не в его интересах по преимуществу функционирующему Левиафану – бездушному государственному аппарату?
Будут ли солдаты стрелять в народ? – задавали себя вопрос защитники Белого дома, поглядывая на скопище автоматчиков, рассредоточенных там да сям. И неуверенно отвечали сами же себе: не, не будут…
Так люди отвечали во все времена. И во все времена солдаты, представители «силовых структур» неизменно и даже в упор стреляли. Потому что они состояли на службе не у тех, кто являл собою «жертвенную массу», но у тех, чей статус являлся господствующим.
Чей же статус был господствующим в октябре 1993 года? И чем определяется господство?
Господство определяется наличием реальной власти – возможности управлять, распоряжаться, подчинять своему влиянию. Управляла в стране, как заявил В.И. Ленин после государственного переворота 1917 года, РСДРП(б). Вплоть до отмены 6 статьи Конституции СССР 14 марта 1990 года. Но перешла ли реальная власть к Советам народных депутатов после ликвидации руководящей роли КПСС? Очевидно нет, коль Советы указом президента Российской Федерации № 1400 были запрещены. Стало быть, господствовала в стране исполнительная ветвь власти, принявшая людей на службу, давшая им в руки огнестрельное оружие и деньги, и заключившая с принятыми на службу контракт, в случае нарушения которого, например, неисполнения приказа командира или начальника, нанятые могли быть не просто уволены, лишены звания, наград и пенсии, но и подвергнуты наказанию вплоть до уголовного.
Имело место, конечно же, и харизматическое господство и самого государства, которое олицетворял собою не председатель Верховного Совета России Р.И. Хасбулатов, повторившийся в истории как очередной А.Ф. Керенский, а Президент России Б.Н. Ельцин, и господство государственности, как идеи, и господство превратно понимаемого смысла патриотизма. Вот почему в статусе палачей-добровольцев очутились бывшие военнослужащие, прошедшие Афганскую войну – именно они и начали истребление неопасных, никому не угрожающих гражданских людей, собравшихся на территории близ здания Верховного Совета.
Впрочем, справедливости ради, скажем, что самые первые выстрелы утром 4 октября были сделаны не «афганцами». И. Иванов в своей книге «Анафема» свидетельствует: «В 6.43 раздались первые выстрелы. Оказалось, снайперы ГУО РФ и МВД стороннего государства решили подогреть штурмовой энтузиазм трех батальонов 119-го парашютно-десантного полка и подстрелили двух его офицеров. На подходе к “Белому дому”, прямо на марше, в 100 метрах от перекрестка Нового Арбата и Новинского бульвара (Садового кольца), под вывеской “Арбату 500 лет!” колонна ЗИЛ-131 с десантниками была обстреляна с домов, уже занятых наемными войсками и МВД. Стреляли с крыш домов по левую сторону Нового Арбата, в том числе и с крыш домов жилого городка посольства США» [228].