В первую же ночь он поставил мне астральное клеймо под левой грудью. Ночь была ясная, круглая луна сияла над домом, и даже не нужно было зажигать свечи. Как раз то, что надо, сказал Андре. Мы разделись догола. Невидимыми усилиями мозга он ввел меня в подобие транса. Я слышала его голос и видела окружающую обстановку, но происходящее осознавала смутно. Он говорил на непонятном мне языке, подозреваю, что даже не был венгерский, а какой-то особый «вампирский» язык. Воздух в комнате сгустился и нагрелся так, что его стало почти можно потрогать руками. Я лежала на спине, голая, и мое белое тело светилось в темноте необъяснимым светом, будто в меня вливалась энергия и концентрировалась. Прочитав заклинание, Андре нежно наклонился ко мне и слегка прикусил кожу под левой грудью, там, где сердце. Я не испытала ни капли боли, я находилась между реалом и астралом, и ощущения были непривычные. Из места прокуса выступила крохотная алая капля, и Андре поцелуем выпил ее, издав нечто среднее между стоном и рыком.
Когда мы оба вышли из транса, он нежно обнял меня и произнес:
— Ну, вот и все, моя девочка. Теперь ты под моей защитой от других вампиров. И отныне мы связаны с тобой навсегда. Все, что чувствуешь ты, буду чувствовать и я.
— А как же мой детеныш?
— Не сегодня. В другой раз. Сейчас у меня нет больше той силы. Пока нет. Чтобы установить астральную привязку, нужно очень много энергии.
— Ты его так же усыпишь и укусишь?
— Почти. Только его я укушу в спинку. В маленькую, бархатную белую спинку. Тебе было больно?
— Нисколько!
— Ну, вот и ему тоже не будет больно. Он будет спать.
— Но я же не спала!
— Я специально не ввел тебя в глубокий транс, чтобы ты участвовала и все осознавала. А он не поймет, испугаться может. Так что пусть лучше спит.
За несколько часов до моих ежемесячных кровотечений Андре начинал сходить с ума. Он втягивал носом воздух, его глаза темнели от вожделения, движения становились звериными, он не отходил от меня ни на шаг. Жажда крови отравляла его мозг, он ни о чем другом не мог думать — только о предстоящем кровавом пиршестве. Он жадно присасывался к моей вульве, как будто желая ускорить истечение живительной жидкости. От его губ и языка, от его неистовых ласк я билась в многократных оргазмах, и кровь толчками выходила из матки. Хотя я в любое время, как только ему захочется, была готова предоставить вену на шее, на запястье — но маточная кровь его возбуждала больше всего. Видимо, это феномен эксклюзивности, ведь то, что доступно в любой момент — не интересно. Или сакральное значение матки как колыбели потенциального рождения новой жизни, нового Высшего, пусть и полукровки, так сносило ему крышу — не знаю.
— Посмотрите на него, он еще выбирает! Из шеи ему не нравится!
— Отсюда вкуснее.
— Извращенец!
— От извращенки слышу.
— Вампир!
—Загр-рызу и р-растер-рзаю…
Наконец, мы оформили все необходимые бумаги и улетели из Москвы. Приземлились в аэропорту Будапешта, и у меня захватило дух от красоты. Все такое непривычное, необыкновенное. Европейская страна, прекрасная архитектура, смесь старины и современности. Я смотрела во все глаза, Андре посмеивался, глядя на мои восторги.
— Салаи сомневается, согласится ли моя молодая красотка жить в нашей глуши.
— Да я только с радостью! Всегда раздражал шум больших городов. Одно дело просто полюбоваться этим, а другое жить здесь. Деревня, тихое место, дикая природа — это рай для меня!
— Огромный участок земли, прилегающий к дому, на территории лес, небольшое озеро, дикие животные...
— Это правда?
— Ириш, я граф! Ты думала, у меня грядки с петрушкой на заднем дворе и куры в курятнике?
— Я вообще уже ничего не думаю, Андре! Я с каждым днем все больше поражаюсь на тебя. Ты точно не сон?
Он схватил меня за талию и привлек к себе, впившись ненасытным ртом в мои губы. Я возбудилась мгновенно, несмотря на усталость от перелета, и уже предвкушала, что будет, когда мы уложим спать ребенка и останемся одни в роскошной спальне с кроватью три на три метра, сделанной по спецзаказу из крепких пород дерева.