— Но ты не забывай, у нас не просто тихое место, у нас логово Высших!
— Пока я не привыкну, я буду пялиться на всех, как ребенок.
— Ничего. Ты графиня, тебе можно. Они же все будут знать. Ты новенькая, ты Сайре графа.
— И когда я забеременею, они это тоже почувствуют?
— Конечно! Мы, Высшие, по ауре человека можем многое сказать о нем. Беременность женщины я вижу, когда она еще сама об этом не догадывается. А кроме того, могу сказать, глядя на женщину, сколько у нее было родов.
— Я не буду ходить по деревне одна. Я их боюсь!
— Ничего страшного нет, тебя никто не тронет. Но по статусу тебе вполне позволительно выходить не одной. А ты суккуб к тому же, и тебя будут хотеть все мужчины. А я с ума сойду от ревности!
— Мне никто не нужен, только ты!
— Ты, кстати, имей в виду: если ты мне изменишь, неважно — реально или астрально, я об этом сразу узнаю. От Высшего ничего невозможно скрыть!
— Андре, мне никого не надо!
— Ты не перебивай! Если я узнаю, что ты даже просто флиртовала с кем-нибудь, я убью его на твоих глазах. Просто задушу. Не руками, конечно.
— Андре! Вас же и так мало!
— А это неважно. Никто не посмеет смотреть на мою Сайре. И ты увидишь смерть этого мужика, ты станешь свидетелем и виновницей его смерти. Имей в виду!
— А меня тоже убьешь?
— Тебя нет. Просто замолчу. Я буду жить с тобой, но не буду разговаривать и прикасаться к тебе. Не буду спать с тобой. Ты сойдешь с ума от этого, я знаю. И это еще, считай, повезло тебе! Раньше неверным женам вставляли во влагалище серебряного ежа.
— Что?
— Шар с шипами. Серебряный. Женщина не могла его извлечь. Она страдала от ужасной боли, и в итоге умирала от потери крови и болевого шока. Но это могло длиться неделями.
— Господи боже! А неверных мужей, конечно же, никак не карали?
— Зачем? Их просто сажали на кол. Это быстрее.
— Но ты же говоришь, что у вас свободные демократичные нравы!
— Так это до свадьбы! До свадьбы ты можешь иметь хоть сотни мужиков, никто и слова не скажет против. Но если ты выбрала одного и решила связать с ним свою жизнь, то будь добра...
— Я боюсь тебя, Андре!
— Это же хорошо. Тебе же нравится бояться! Мы приехали.
За разговором я и не заметила, как пролетело три часа. Ребенка укачало, и он мирно спал в детском кресле. Шофер открыл передо мной дверь, и я вышла, потянулась, чтобы размять затекшие конечности и спину.
Глава 14. Деревня вампиров
Передо мной стоял большой дом. Не дворец, не замок. Очень хороший, добротный дом, явно старой постройки, но в отличном состоянии. Очевидно, его содержали в образцовом порядке, где нужно, реставрировали, подправляли, добавляли. Дом был облицован декоративным кирпичом, и мне, неспециалисту, было трудно определить, из чего он построен. Дом окружал высокий забор, тоже из кирпича, с декоративными элементами. Везде были камеры наблюдения, а изнутри доносился страшный зычный лай какого-то огромных, по-видимому, размеров пса, ему вторил тонкий визгливый лай мелкой собачонки. Тяжелые металлические ворота раскрылись, и машина въехала во двор.
— Не бойтесь, собаки вас не тронут, вы же со мной. Но процедуру обнюхивания пройти придется.
К нам подбежали две собаки. Один пес был действительно громадный, встав на задние лапы, он мог спокойно положить передние мне на голову, это был серо-белый кобель венгерской овчарки, весь обросший густой кудрявой жесткой шерстью. Вторая была маленькая короткошерстная коричневая такса, которая вертелась, как юла, и беспрерывно тявкала, так как Андре жестом запретил ей громко лаять, ибо от ее визга закладывало уши. Обе собаки тщательно обнюхали меня и детеныша, влажные носы прошлись по всем поверхностям, докуда могли достать. Затем они оставили нас в покое и стали жаться к ногам Андре — соскучились. Он потрепал обеих собак по головам и за ушами, ласково разговаривая с ними.
— А Барсика моего нет... — грустно сказал Андре.
Пожилой слуга вышел взять наши вещи, ему на подмогу появилась средних лет женщина, и они вдвоем несколько раз сходили туда и обратно, ведь мы приехали сюда жить, а не на каникулы, и багажа было достаточно.
Детеныша я несла на руках, он устал, да и боязно ему было в чужом месте, среди посторонних людей. А может, он даже чувствовал, что это не совсем люди. Точнее, совсем не люди. Ведь дети до определенного возраста видят и понимают гораздо больше, чем взрослые. У детей мозг и психика еще ничем не засорены, не отравлены стереотипами, что «такого не бывает». Многие, наверное, замечали, что кошки и грудные дети могут подолгу смотреть куда-то в угол на потолке, младенцы при этом могут хмуриться, но чаще улыбаются. Считается, что они видят там нечистую силу, домовых и так далее. Вполне возможно, что они видят сущности, астральные тела, призраков. Они не боятся, потому что не знают, что НУЖНО бояться.