4. Михаилу Булгакову
21 ноября обрела наконец книгу о нем, долгожданную, тщетно искомую.
В день архангела МихаилаЯ нашла ненароком то,Что так долго не находила…
(А осенних дней решетоИсходило злыми дождями,Теми, что не от слова «жди».Время – стерто распрями, прями,И слепыми поводырями,Повторяющими упрямо,Что они лишь – шагают прямо,Что они-то и впрямь вожди…)
…Вы – у красной зубчатой стеныС ощущением зыбкой вины.
Метафизика здешних мест —И надежда —Меж рубиновых знаков – крест.Как и прежде.
Запрокинете голову: «Боже!Ну, ответь мне: доколе, доколь?!..»Ветер – стоном сонма казненных.
А за Вами – странный прохожий…Ба! Фигура в пальто казенном,Наживая себе звездуНа невидимых миру погонах,Находя поступок резонным,Вслед метнется – серая моль.Не «пузырь асфальта» – мозоль.
«Что ж, на набережную!Уйду».
5. Доносы
…Это были не доносы, а докладные записки.
…Ну, а когда возник протез ликбеза,То всякий возомнил,Что мил богам – кто грамоте обучен.И в этом мире, грязном и вонючем,Теперь уж каждый с музами дружилИ рифмовал: «Даешь! – Ядрена вошь!»
О, графомания советского доноса,Еще не писана история твоя.Стояли буковки доверчиво и косо,Идейно-ядовитая струяС конца пера напыщенно свисала…За ордера квартирные, за сало.
А зачастую просто так – из зоологии,Геронтологии, а не «идеологии»Сжирал сосед соседа, нависаяНад строчками доноса… Будто салоСжирал. И было мало, мало, мало.И мама мыла, мыла, мыла раму.
Усатый все винищем запивал.И к новым достиженьям призывал.
6. Новый «НЭП»
Вы скажите на милость:Как вам наш новый «НЭП»?Все смешалось, свалялось, свалилосьВ темном вихре судеб.
Это время похожеНа затоваренный склеп.Все дороже, дороже, дороже —И улыбка, и хлеб…
И шарашит морозом по коже!
Восхваляет время сие, кто выгодно слеп.Восхваляет вслухЛишь тот, кто выгодно глух.О, глумливое время! На золоте – крови след.
И «горящее сердце Данко» —В толстом сейфе швейцарского банка!
7. Непраздничное обращение в праздничный день
…Станиславский был так красив, что и я загляделся. Он был естественный король во всяком царстве, и всех королевских тронов на него не хватило бы. Немирович же был так умен, что мог у лучшего короля служить в министрах (обоих видел у барона Н. В. Дризена.)
Ах, Константин Сергеевич!..Вы так очаровательно рассеяны,Как будто спор ведете с НемировичемО странном бюсте, что гнездится в вестибюле…Искусствоведческий, суровый спор.Диспу́т!..
(О, как Вы светитесь при взглядеИз наших нор, и шор, и пут…)Хотя и нас, и Вас надули эти люди.
О, ветры времени. От них не поздоровится.Такие арсеналы не расстреляны.
Погаснет свет! Даешь Театра Мрак!Да будет так.
27 марта. День Театра
8. Гелла
Холодное, мертвое тело,Ведомое праведным гневом,О, Гелла, ужасная Гелла,Зеленая голая дева.
Творя отомщение смело,Растут оголенные руки.О, Гелла, бесстыдная Гелла,Тень страсти в сиянии муки!
А в теле – душа изболела.А телу – претит неподвижность.Убийственно светится ГеллаВолос своих факелом рыжим!
Разбужена. После – забыта,Когда свое сделала дело.Что дальше с тобой – шито-крыто.О, Гелла, трагичная Гелла!
Зеленые бедра и груди,А волосы – факелом взмыли!Орудие. Просто орудье.Использовали – зачехлили.
Такого ль желала удела?..В ответ захохочешь хрипато.О, Гелла, о, бедная Гелла,Читатели не виноваты…
9. Коровьев
Ах, сударь в клеточку,Постой минуточку,Подстрой-ка шуточку,Или дай под дых!Скажи двусмысленность;Комплимент изысканный,И до того неискренний,Что захватит дух!Зависни в воздухе,Ведь ни житья – ни роздыху.Управдомы грозные —А ты плюнь на них!Черканут квитанциюИ запретят вибрациюМотыльковых крылНевидимых твоих…