На главной палубе собралась дюжина членов экипажа, вооруженных самым разнообразным оружием — от мечей до страховочных штырей от такелажа. Они тотчас же набросились на тварь, рубя и избивая ее. Хотя скаввер был смертельно ранен, он все еще дергался и извивался, дико щелкая своей огромной пастью. Бессмысленная свирепость этого существа была невероятна. Даже когда команда «Зонда» расчленила его, он боролся, разбивая лестницу и разрывая своих убийц. Главная палуба была залита кровью, как зеленой, так и красной, когда скаввер, наконец, успокоился. Телдин почувствовал мозолистую руку на своем плече, и внезапно его чувство времени вернулось в норму. Страх, который отсутствовал, когда он стоял перед зверем, нахлынул на него, как волна, и его желудок скрутило от тошноты. Дрожа всем телом, он перевернулся и посмотрел в серьезное лицо Элфреда Сильверхорна.
— Это было потрясающе, — тихо сказал ему Элфред. — Глупо, самоубийственно, безумно… но удивительно. Он ободряюще сжал плечо Телдина, и лицо большого воина расплылось в знакомой кривой усмешке. — Теперь о вашей технике владения мечом — вы обращались с этим оружием, как с лопатой. Если вам интересно, я научу вас кое-чему о том, как правильно действовать мечом, как только вы снова придете в себя, то есть…
— Что вы…? — начал было Телдин, но тут, же почувствовал давление на свое правое бедро, то самое, в которое попал скаввер. Он посмотрел вниз. Сильвия прижимала к его бедру сложенную салфетку. Первоначально ткань была белой, но теперь она приобрела насыщенный темно-красный цвет. Боль пронзила его, как удар.
— Я спущу его вниз, — командным тоном сказал Элфред, и крепкие руки подняли его с палубы.
Глава 4
Телдин не открывал глаз и старался не обращать внимания на мягкое покачивание гамака. Его правое бедро пульсировало, но не столько от боли, сколько от ноющего дискомфорта. Всякий раз, когда он пытался переместить его в более удобное положение, гамак снова начинал раскачиваться, что вызывало тошноту, которая скручивала его желудок. Он, действительно, должен быть благодарен судьбе, сказал он себе. Целебное зелье затянуло рану на бедре. Тошнота должна быть незначительной ценой, которую он рад был заплатить, только как это довести до сведения желудка? Пытаясь устроиться удобнее, он расправил плащ до полного размера и завернулся в него, как в одеяло.
В дверь громко постучали. — Да?— прохрипел он.
Он услышал, как открылась дверь, и повернулся, чтобы посмотреть на своего гостя. Первое, что он увидел, была кривая улыбка Элфреда Сильверхорна. — Как вы себя чувствуете?— спросил его первый помощник.
Телдин быстро провел мысленный обзор своего тела. Его бедро все еще пульсировало в такт сердцебиению, но в остальном… — Довольно хорошо, в целом, — ответил он. — Полагаю, я уже готов прекратить симуляцию. Он сел…
И вселенная, казалось, сделала быстрое двойное сальто вокруг него. Он со стоном откинулся на спинку гамака и закрыл глаза, пытаясь подавить внезапно нахлынувшую на него тошноту.
Элфред сдерживающе положил руку ему на грудь. — Не так быстро, старина, — быстро сказал он. — Вы потеряли много крови и достаточно мяса, чтобы сделать небольшое жаркое. Зелья помогут, в этом нет сомнений, но вам, ни в коем случае, не следует вставать в течение следующих нескольких дней. Вы останетесь здесь и будете отдыхать. Это прямой приказ капитана, да и мой тоже, пока не окрепнете. Понятно?
Телдин, молча, кивнул.
— Кстати, о капитане, — продолжал Элфред, — он хочет поговорить с вами, если вы не возражаете. Наверное, он хочет поговорить о том, что произошло на баке. Его голос стал тише, серьезнее. — Я тоже хочу поговорить с вами о скаввере. Как я уже говорил, то, что вы сделали, было потрясающе. Честно говоря, не хочу вас обидеть, но я не думал, что вы способны на такое. Вы, наверное, спасли Сильвии жизнь. Я не думаю, что она смогла бы вовремя выполнить еще одно заклинание, и я знаю, что она хочет поблагодарить вас за это, когда освободится от вахты. Да, экипаж знает, что это вы сбили эту штуку. В любом случае,— его обычная грубоватая манера вернулась, — капитан ждет снаружи. Вы хотите, чтобы я пригласил его сюда?
— Хорошо, — ответил Телдин. — Спасибо, Элфред.
Широкоплечий воин фыркнул и вышел за дверь.
Телдин попытался расслабиться, но как только он закрыл глаза, все, что он мог себе представить, это зубастый рот скаввера, мчащегося на него. Он был благодарен за отвлечение, когда почувствовал холодное ментальное прикосновение «голоса» иллитида.
—Телдин Мур, — пронеслось у него в голове. — Вы чувствуете себя достаточно сильным для разговора?
Он снова открыл глаза. Эстрисс стоял в дверях, его лицевые щупальца извивались так, что Телдин подумал, что существо выглядело напряженным или обеспокоенным. — Думаю, да, — ответил он. — Входите. Он оглядел каюту, но не нашел ничего, что мог бы предложить пожирателю разума в качестве сиденья.
Эстрисс, казалось, ничего не заметил. Он подошел к гамаку Телдина и внимательно посмотрел ему в лицо. Телдин чувствовал себя неуютно под пристальным взглядом пустых белых глаз, но изо всех сил старался скрыть свою реакцию.
— Я думаю, что что-то важное произошло с вами раньше, — без предисловий сказал Эстрисс. — Я хотел бы поговорить об этом с вами, если вы не возражаете. Телдин просто кивнул. — В вашей реакции на скаввера, — продолжал иллитид, — было нечто большее, чем храбрость, которая так поразила Элфреда Сильверхорна. Разве это не так? Вы расскажете мне, что вы чувствовали? А что вы думали?
Телдин колебался. — Не думаю, что понимаю, что вы имеете в виду. Движение щупалец пожирателя разума усилилось, напоминая Телдину все больше и больше человека, ломающего руки в тревоге или предвкушении. «Магия»! Это слово прозвучало в голове Телдина так, словно его выкрикнуло существо. «Я почувствовал магию». Иллитид сжал свой аметистовый кулон в трехпалой руке. «Или, скорее, так оно и было. Вы же не чародей. Я знаю это как факт. Магия, которую я ощущал, не была направленной, навязанной магией обычного заколдованного предмета. Это было…» Эстрисс колебался, и, казалось, ощупью отыскивал нужные слова. «Это было… почти автономно, независимо от вашей воли, но не совсем. Не магия, сотканная разумом, и не слепая магия волшебного кольца или волшебной палочки… но что-то от них обоих». Существо напряженно наклонилось вперед, и в его мысленном голосе зазвучали почти умоляющие нотки. — Скажите мне, что вы чувствовали.
— Хорошо… Телдин помолчал. В напряжении иллитида было что-то такое, что он находил неотразимым. Ему нужно было самому проанализировать странные ощущения этих нескольких мгновений, и, возможно, это был лучший способ сделать это. — Ну, — начал он снова, — я почувствовал возбуждение и полную ясность. Мне показалось, что все вокруг меня замедлилось, или, может, быть… может, это мои мысли ускорились. Он попытался заставить свой разум вернуться назад, чтобы снова почувствовать то, что он испытал. — У меня было такое чувство, будто я, ну, вышел за пределы себя, так, что все стало ясно. Я мог думать, мог сосредоточиться и мог действовать… и ничто не могло помешать тому, что я хотел сделать. Это было… Ну, это было похоже на то, будто я посмотрел через стеклянное окно, и это окно было внезапно вытерто начисто. Он нахмурился, встревоженный своей неспособностью выразить то, что он так сильно чувствовал. — Это не совсем так, но я не думаю, что у меня есть нужные слова для объяснения.
— Неужели это было в первый раз? — спросил Эстрисс. Вы чувствовали это раньше?
— Да, — медленно ответил Телдин. — Уже дважды.
— Вы были в подобных обстоятельствах?
— Да.
— Напряжение? Опасность? В обоих случаях?
— Да, — уверенно ответил Телдин. — Когда корабль «оса» напал на наш баркас. У меня был арбалет. Гномы сказали мне, что я должен застрелить стрелка баллисты, а потом капитана пиратов.
— И вы это сделали?
Телдин кивнул. — Я никогда раньше не стрелял из арбалета, но это не имело значения. Я смог сосредоточиться. Ничто меня не отвлекало. Я смог… Я смог сосредоточить все свои мысли на том, что должен был сделать.