***
Скандал разразился на исходе пятого месяца полета.
– Это все бред! – бамц, и стакан, пущенный «хрупкой» женской рукой, летит в стену.
– Лиля, успокойся. Что с тобой?
– Неужели вы ничего не видите, не понимаете, не соображаете, – бамц, и второй стакан летит в стену, падает на пол израненной помятой тушкой. – Каждый день мы делаем вид, как нам хорошо вместе. Такие дружные. Не ссоримся. А по ночам втихаря рыдаем в подушку. Да постель не просыхает от слез…
– Лиля, – Кира пытается обнять подругу. – Да, мы плачем, мы тоскуем… Там остались…
– Кирочка, ты блаженная дурочка. Или нет? Знаешь так много о космосе, сказочки нам рассказываешь… И все время твердишь, что за нами присматривают. Где же они, благодетели эти? Что ты знаешь и не договариваешь?
На Крейсере дежурный наблюдатель нажимает тревожную кнопку. Через пару секунд командный состав Патруля с жадностью впивается в экран, фиксируя каждое произнесенное слово. Вот она – истина.
– Лиля, прекрати!
– О, наша великая Охотница. На кухне возишься. Завтрак. Обед. Ужин. Танцы. К чему ты нас готовишь? Кого нам здесь соблазнять? Никого рядом нет, кроме трех неудачниц.
– О чем ты?
– Мы здесь не просто так. Есть цель. И кто-то из нас явно в курсе, – Лиля нервно носится по шаттлу. – Посмотрите, кораблик наш летит слишком правильно, по определенной траектории. Пятый месяц заканчивается. Мы без усилий огибаем метеориты, спокойно проходим рядом с астероидами, легко избегаем космический мусор и осколки. Ни разу не попали под излучение планет. Не встретили ни одного космического корабля. Что это, по-вашему?
– Я не знаю, – Кира некрасиво кривит губки, собираясь разреветься.
– Ты хочешь сказать, что у этого полета есть цель?
– Мне кажется, что мы оружие, – еле шепчет Лиля.
Командорская спина, затянутая в черную форму, напряжена: «Неужели я ошибся?»
– Откройте глаза, девочки, – шмыгает носом Лиля. – Наше трио безупречно. Красавицы. Фигурки у каждой – хоть завтра на подиум. Если бы очутились на одном конкурсе мисс Земля, то неизвестно, кто бы победил. Дурочки. Имеем способности, которые еще шлифовать и шлифовать, но все недоучки.
– А ведь правда, девочки, – от волнения Анн чуть не прокусывает губу. – В роли соблазнительниц мы идеальны.
– Мы отвлекаем, а корабль летит куда-то, с неизвестной целью. Или в определенное место и с конкретной миссией?
На патрульном Крейсере тишина. Прелестные землянки. Круглосуточный сериал. Истории о Земле, любви, космосе. Если это просчет Командора, то какова будет цена для всей Галактики?
– Я ведь не только рисовать и поделки всякие мастерить умею, – откровенничает Лиля. – Я с металлом и стеклом работаю. С детства в дедовской кузне пропадаю, а рядом с отцовским стеклодувом спать могла. Талант у меня, от предка достался. Знаний не хватает, но металл и стекло ощущаю, как собственное тело. И сейчас чувствую, что с шаттлом что-то происходит.
– У меня нет никаких талантов, – испуганно оглядывает всех Кира. – Я только школу закончила. Не знала, куда поступать. С психологом консультировалась.
– Сколько? – Аннета отлепляется от стены, подходит к Кире, заглядывает в глаза.
– Что?
– Сколько лет ты ходила к психологу?
– Семь. Родители беспокоились из-за моих странных мыслей и чувств. Да вы и сами уже заметили.
– Девять.
– Что девять?
– Девять лет я посещаю психолога, – всегда уравновешенная Аннета запускает стакан в стену шаттла. – С тех пор, как погибла моя сестра. А последний год… Этот врачишка заставлял каждый раз находить причину, при которой я бы вновь танцевала. Он так надоел мне, что в отчаянии ляпнула, что буду танцевать тогда, когда смерть подберется близко. Как же он ухватился за эту мысль. Все время обсасывал ее в разнообразных вариантах.
– Вот и обнаружили, что у нас общего, – рыжеволосая красотка тяжело рухнула на пол, будто мешок с картошкой свалился. – Я тоже посещала психолога. Он со всеми талантливыми детьми работал. Со всеми, кто мог из обычных вещей сделать что-нибудь. О моей дружбе с металлом и стеклом пел дифирамбы, пророчил великое будущее.
Отважная охотница, отменная кухарка, гений танцев.
Чувствительный псионик, знаток истории космоса.
Мастер на все руки, повелительница металла и стекла.
Аннета, Лиля и Кира горько плачут, обнявшись и не обращая внимания на грубый рельефный пол, от прохлады которого не защищают тонкие комбинезоны.