Выбрать главу

«Так что же он сделал?» – оладушки съедены, и девушкам не терпится узнать подробности.

«Глупые земляне! Имя Зла должно быть известно каждому, а они уничтожили. У нас до сих пор скорбят Великие Дома. Хотя очень интересно послушать их версию».

Ученый построил космический Корабль. Огромнейший. Совершенный. Идеальный. Может даже наш шаттл создан по тем же схемам, как и те шаттлы, сконструированные по подобию Корабля. В трюме Корабля уместилось около двух миллионов таких вот малышей. Может врут, а может и нет? Ученый мечтает создать собственную Империю и быть там Богом. Навязчивая идея безумного гения. Поблизости от Земли незаселенных планет не оказалось. А лететь и искать… Зачем, если можно отобрать? Оружия, которое он захватил в полет, хватило бы уничтожить нашу Землю триста раз.

Планета, на которую навострился Ученый, называлась Эфиллия. Это был рай. Цветущие сады. Вещи, создающиеся просто по велению сердца и души. Ароматы только те, что желаешь слышать. Любимая еда и питье. Планета, где исполняются все материальные желания. Там было все. Но…

«Так и знала, что будет сейчас это но…» – вздыхает Аннета.

Эфиллия – планета без инкарнации. Здесь селятся те, кто больше не желает возрождаться вновь в своем мире. Сопровождающие имеют право прожить на планете семь дней, а после уехать и никогда не возвращаться. Или остаться навсегда. Сведения у землян об удивительном месте ограничены. Я согласна с моим братом, утверждавшим, что с планетой не так все просто. Тщательно охраняемая тайна, неизвестная землянам.

«Девочка, ты даже не догадываешься, насколько права» – Черный Командор, стоявший неподвижным изваянием у экрана, не отрывает взгляда от белокурой особи женского пола, с интересом следя за ее мимикой и каждым движением. Девушка не врет. Знает не все. Но суть верная.

В молодости Ученый много летал, ему удалось однажды попасть на Эфиллию в составе какой-то делегации… Украл образцы. Почва. Растения. Воздух. Вода. Камни. Живые организмы. Набрал команду исследователей, сам разобрал каждый образец по атомам и молекулам.

Говорят, это было самое величайшее открытие на Земле. Ученый обнаружил секрет вечной жизни. Живи вечно, но только на Эфиллии… Так начался процесс создания живого Корабля. Это был единственный шанс вернуться в рай и господствовать в нем. И Ученый воспользовался им.

Все космические корабли в радиусе тысячи парсек от Эфиллии вероломно уничтожены беспринципным самодуром. Ученый селится на планете. Отныне доступ на Эфиллию закрыт, либо плати высокую цену. Пожертвование живыми и разумными существами. Что этот Ученый делал с принесенными в жертву и обитателями планеты, никто не знает… Но, думаю, что ничего хорошего. Гений вознес себя на вершину существования всего живого в Межгалактическом Космосе. Возомнил Богом и прародителем. Мощь его флота растет. Планета сама создает корабли по чертежам Ученого. Неугодные планеты уничтожаются. Все расы должны служить ему, либо ликвидация. Много Великих Домов кануло в небытие.

«Скорбим! Скорбим! Скорбим!» – команда крейсера, преклонив колено, почтила минутой молчания погибших.

«Это ужасно! Больно! Скорбим!» – по щекам трех девушек текут слезы.

А далее был создан Межгалактический Совет. Собран мощнейший за всю историю существования миров флот. Эфиллию уничтожили вместе с Ученым и зародышами кораблей. Он правил долгих тридцать лет. Мой брат утверждает, что не все корабли, рожденные на Эфиллии стерты и распылены. Я не знаю, прав ли он.

После победы такой тяжелой ценой на Землю отправлен Ультиматум. Он четко определяет крайние границы. Все нарушившие космическое пространство корабли приговорены к распылению. Без следов. Человечеству Земли разрешено выходить в космос чуть дальше вечного спутника – Луны. Более 500 лет человечество не ведает, что твориться в пределах их Солнечной системы, не говоря о далеком Космосе. Может другие планеты нашей системы уже заселены?

«Ты думаешь, мы далеко от Земли?»

Я не думаю. Я знаю. Шаттл еще в первый день пересек очерченную границу. Да что там граница. Девочки, разве вы не чувствуете, это не наша система. И нас не должно уже быть. Но почему-то мы еще есть.