Не один вид оказался под угрозой полного истребления. Но около 1920 г. Новая Гвинея прекратила торговлю шкурками райских птиц, и теперь ввоз птичьих шкурок запрещается законом в США и большинстве европейских стран.
Когда будет запрещена торговля шкурами пятнистых кошек?
Неужели придется ждать, пока и они не окажутся на грани вымирания? Сколько еще животных будут мучить и убивать?
В некоторых африканских странах закон охраняет леопардов. Правда, остаются еще браконьеры и контрабандисты. Становится обычным подбрасывать леопардам отравленную приманку. Это позволяет добыть неповрежденную шкуру, да только года через два она начинает лезть, к великой досаде обладательницы красивой шубки.
Не так давно на Франкфуртской ярмарке только для одной шубы были приобретены шкурки высшего качества общей стоимостью 130 тыс. марок. Скорняк, который сообщил мне эти данные, сам был удручен тем, до чего же состоятельные женщины гонятся за престижем.
Там, где пахнет большими деньгами, браконьерства не остановишь. Единственная разумная альтернатива — категорический международный запрет торговать такими шкурами.
Другое дело зверофермы. Взять, скажем, норку — тут вполне можно обойтись без того, чтобы калечить и мучить зверька. К тому же такой промысел не нарушает природного баланса. Норковые шубки хороши при любом освещении, и ведь можно подобрать шкурки любого оттенка. Подозреваю, что дамы, отдающие предпочтение пятнистым кошкам, руководствуются не столько эстетическими соображениями, сколько тем, что девять кинозвезд из десяти щеголяют шубами из шкур больших кошек. Из–за капризов моды падает спрос на норку, недавно многим крупным зверофермам пришлось выбраковать множество животных, чтобы избежать демпинга.
Иной читатель, согласный пожалеть маленьких симпатичных колибри, скажет, возможно, что крупным хищникам туда и дорога. Конечно, ягуар и впрямь опасен для человека; он крупнее леопарда, на счету которого числится немало двуногих жертв. Я вовсе не хочу приукрасить ягуара, изобразить его этаким котиком–переростком. По своим габаритам он занимает среди кошачьих третье место после тигра и льва, и все же не пользуется такой дурной славой, как леопард, несомненно, по той причине, что плотность населения в местах обитания ягуара не так велика. Ягуар реже встречается с человеком, да и добычей он вполне обеспечен. Так что случаи нападения на людей очень редки, да и то вряд ли можно говорить о намеренной агрессии. Тайни Мактэрк рассказал мне про ягуара, которого привлек запах рыбы в мешке удачливого рыболова. Рыболову было жаль расставаться с уловом — поплатился жизнью. Можно понять и тех ягуаров, которые бросаются на выстрелившего в них охотника. От того же Тайни я услышал про случай, когда возле убитого зверем охотника нашли искусанное мощными клыками ружье.
Интересные сведения получил я и от Атти — лучшего охотника в горах Кануку.
Охотники–индейцы часто подражают звучаниям агути, когда не удается выследить более интересную добычу. И бывает, что обманутый агути попадается на эту уловку. Я и сам выманивал агути из логова, имитируя свистом контактный звук. Мясо этого зверька очень вкусное, но, подражая агути, охотник сам себя подвергает немалому риску. Первый ягуар, которого удалось убить Атти, бросился на охотника, привлеченный именно такой имитацией.
Тот же Атти рассказал мне такой случай.
Двое — отец и сын — отправились на охоту. Дело шло довольно плохо, тогда сынишка принялся имитировать свист агути. Тотчас из кустарника желтой молнией выскочил ягуар и сбил имитатора с ног. Зубы хищника тянулись к голове паренька. Отец вскинул ружье, выстрелил… Ягуар бросился наутек, а парень остался лежать. Выстрел попал ему в бок.
Шкура пумы не пользуется спросом, но ведь охотники стреляют по отблеску глаз в луче фонаря, вот и гибнут пумы ни за что, ни про что
На счету Атти четыре ягуара и три пумы. Двух пум он убил ночью, посчитав, что светящиеся глаза принадлежат ягуару; с третьей столкнулся утром, когда уже было достаточно светло, и он отчетливо рассмотрел желто–бурую кошку. Атти замер, надеясь, что пума отступит. Она вместо этого начала медленно кружить около него. Он почувствовал, что она вот–вот пойдет в атаку, вскинул ружье и одним выстрелом уложил ее наповал.
— Не хотелось мне стрелять в нее, — сказал он мне, и я мысленно похвалил его, но тут услышал конец фразы: — Здесь ведь туго с патронами.