Отчаявшись получить фотографию на овощном рынке, я стал ездить на другие базары. Иньям на них был мельче, но и там я не добился успеха. Я уже стал терять надежду получить жившую в моем воображении фотографию, как вдруг однажды во время моего разговора с торговками ко мне подошел один из моих студентов — Эмиль Даку. Я рассказал ему о своих неудачах. Даку говорит несколько фраз на бамбара торговке и на время становится хозяином иньяма. Теперь можно сделать любую фотографию: у. большой кучи иньяма, у весов, стоя, сидя, как угодно. Так я и запечатлел Эмиля Даку в качестве продавца корнеплодов. В это время хозяйка иньяма с безразличным видом смотрит куда-то мимо нас и с особой тщательностью полирует свои зубы разжеванной на конце палочкой лофиры.
Манго, или «спор» по политэкономии
Освоившись в Мали, я все чаще вспоминаю важного администратора мотеля, который в первый же день моего приезда хотел поспорить со мной по вопросам политэкономии. И вот я еду в мотель. Сиси Геди сидит за столом и смотрит иллюстрированный щурнал. Я напоминаю ему январский разговор. Сиси Геди не забыл его. Правда, тон его сегодня лишен той воинственности, которая удивила меня в первый раз.
Я ставлю ему маленькое условие: сначала он должен сказать, где изучал политэкономию. Сиси Геди говорит, что один советский преподаватель подарил ему учебник профессора Никитина на французском языке. Потом он ходил в местный кружок.
— По каким же вопросам вы хотите дискутировать?
— У меня есть несколько возражений. Никитин говорит, что человек должен работать, чтобы одеваться, обуваться, иметь жилище и пищу. Я согласен со всем, кроме пищи.
— Почему?
— Никитин не учитывает географическую среду. Вот вы, например, знаете манго?
Сиси показывает на высокие деревья с густой листвой, растущие во дворе мотеля.
— Да, знаю. Плоды его очень вкусные.
Разговор наш происходит в апреле, когда манговое дерево сплошь увешано слегка сплюснутыми темно-зелеными плодами, бока которых начинают желтеть.
— Кому принадлежат манговые деревья? Никому. Подходи, рви, ешь. Разве для этого надо работать?
— Эти деревья все же кто-то сажал, поливал. Вероятно, они числятся за мотелем.
— А те, что растут в саванне, по берегам рек, на улицах города? У них нет хозяина. Они плодоносят много месяцев.
— Допустим, что это дар природы. Но человек не может питаться лишь плодами манго.
— Есть и другие фрукты.
— От собирательства люди не случайно перешли к земледелию и промышленности.
С этим Сиси Геди согласен.
Я знал, что малийцы очень любят манго и на бесхозных деревьях начинают их обрывать еще зелеными. К этому их толкают и высокие базарные цены. В саванне, особенно по берегам речушек в окрестностях Бамако, действительно встречаются небольшие рощи могучих манговых деревьев, которые щедро одаряют желающих золотистыми плодами. Вероятно, они были посажены жителями существовавших здесь некогда деревень. В окрестностях Бамако имеются частные плантации манговых деревьев, созданные для коммерческих целей.
В Мали растет несколько сортов манговых деревьев. В феврале начинают плодоносить так называемые дикие манго, дающие небольшие плоды, приторные на вкус. В марте появляются более крупные манго другого сорта. По величине они равны большой картофелине. Если очистить плотную кожуру, то под ней окажется светло-оранжевая мякоть, пропитанная ароматным соком. Внутри плода имеется крупная косточка.
С начала апреля на базарах становится тесно от тяжелых, величиной с небольшую дыню, буро-зеленых и золотистых плодов. Это созрели королевские манго — так называют культурный сорт манго, выращиваемый на плантациях. Вес плодов королевского манго 300–400 граммов. У королевского манго кожица настолько тонка, что плоды можно есть, не срезая ее. Косточка очень маленькая, а мякоть необычайно толстая.
Манго никогда не надоедает. Вкус манго очень своеобразен. Это целый букет — вы ощущаете и сладость, и кислоту, и что-то острое, и в то же время нежное, приятное, освежающее. Л1анго быстро портятся, и в свежем виде их можно вывозить только на самолетах.
После постройки с помощью Югославии консервного завода в Багинеде из плодов манго стали делать сок и компоты. Таким образом, плоды манго приобрели промышленное значение, что потребовало создания плантаций этих полезных и неприхотливых деревьев. Возле Багипеды созданы также плантации ананасов и бананов.
В споре Сиси Геди упоминает и дынное дерево папайю. Папайя — невысокое деревце, встречающееся на крестьянских огородах, — настоящий конвейер свежих плодов. Почти круглый год они лежат на базаре. Зрелые плоды папайи по виду и вкусу напоминают дыню. Они сладковаты, ароматны, в жаркую погоду хорошо освежают.
Бананы также не переводятся на базарах круглый год. Правда, для них климат Мали суховат. Их выращивают вдоль рек, но основные производители бананов — южные районы Мали и соседние с Мали страны с более влажным климатом.
Случайно я наткнулся в Бамако на банановый оптовый рынок. В конце одной из улиц близ Нигера я заметил островерхие крыши деревенских хижин. Деревня в столице? Еду туда и вскоре оказываюсь среди рядов примыкающих друг к другу четырехугольных хижин, стены которых сделаны из плетеных матов. В каждой из них лежат большие кучи дозревающих бананов, слегка закиданные сухой травой и листьями. Перед хижинами стоят весы и сидят степенные торговцы. На краю рынка молодые подручные разгружают огромный грузовик с тяжелыми зелеными кистями бананов. Каждая кисть весит килограммов 8–10. Бананы укладывают на большие весы, взвешивают и уносят в плетеные склады, где они дозревают за 3–4 дня.
Ежедневно с утра к оптовому базару тянутся вереницы торговок с широкими плоскими тазами на голове. Здесь они закупают бананы на вес, а перепродают поштучно. Разница составляет их доход.
В столицу бананы, апельсины и ананасы привозят из Сикасо. Торговцы, имеющие машины, скупают их там оптом. Во время одной из поездок по Мали мне пришлось побывать в этом самом южном городе Мали. Сколько же здесь фруктов! Сезон ананасов начинается в мае. В базарные дни ананасами завалена вся земля. Бананы, по существу, ничего не стоят. Вы берете себе понравившуюся кисть килограммов на семь-восемь, а хозяин бежит следом и тащит вторую, говоря, что вы заплатили за две. В Бамако цены на бананы и ананасы во много раз выше. Все дело в транспорте. Железной дороги между Бамако и Сикасо нет, хотя их разделяет всего 350 километров.
Глава 5
НАРОДНЫЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ
На представлении деревенского театра
Слышу ритмичные удары:
Работают руки, работают руки —
Темно-коричневые искры…
Рассыпаются барабаны!
Работают руки, работают руки —
Пальцы, беременные громом,
Черную молнию вырубают.
Спины, вспотевшие от танца,
На губах — звездопад улыбок[2].
В городах Мали нет театров с регулярными представлениями по определенной программе. Но у народов Западной Африки издавна сложились свои оригинальные формы театрального зрелища, в которых переплетаются лирическое, эпическое и драматическое начала. Все выступления сопровождаются музыкой. Музыка сопутствует всем обрядам, празднествам, развлечениям, ритуальным пляскам, различным видам: труда.
В Мали существует своеобразный деревенский театр, где после музыкальных выступлений разыгрываются комедийные бытовые сцены, пантомимы, сменяющиеся общей пляской. В целые театральные представления развертываются праздники охотников, кузнецов. Особый характер носят выступления гриотов, которые свой рассказ сопровождают жестами, мимикой. Выступления балета и музыкальных ансамблей глубоко эмоциональны и пользуются огромной популярностью у зрителей. После захвата Западной Африки христианские миссионеры и колониальные власти старались ослабить влияние традиционного искусства и усилить воздействие колониальной пропаганды. С этой целью в учебных заведениях ставились спектакли на французском языке силами малийцев, получивших европейское образование. И сейчас публика охотно ходит на представления французского театра, который изредка появляется в Бамако, но это нисколько не ослабляет тягу к национальному искусству. В настоящее время в Мали существует несколько государственных ансамблей, которые завоевали широкое признание.