Табаски начинается с еще более грандиозного молебна, чем в день окончания поста. На площади возле мечети не хватает места. Молящимися заполнены все прилегающие к площади улицы и переулки. Подъезд к площади регулирует полиция. И снова шеренги людей, одетых в белые и синие бубу, волнами падают ниц, простирают руки.
В конце молебна на помосте, установленном на площади, закалывают жертвенного барана. В этот праздник овца может быть заколота за грехи одного человека, корова или бык — за семерых, верблюд — за десятерых, причем жертва должна быть однолетней. Бараньи туши тут же свежуют, набивают просом и поджаривают на вертеле.
Приносить жертвы нужно, чтобы попасть в рай. Лишь тот попадет в рай, кто сумеет на жертвенных животных переехать перекинутый над адом мост Сират. Мост этот тоньше женского волоса, острее лезвия меча и горячее пламени. У входа на Сират мусульманина будут ждать бараны, коровы и верблюды, заколотые верующим в праздник Табаски. Дот, кто не закалывал животных, не сможет переехать по этому мосту. Он не удержится на нем и упадет в ад.
Эту мусульманскую легенду рассказывает мне Драман, правоверный мусульманин. Закалывать баранов могут не все. Овца стоит почти целую месячную зарплату неквалифицированного рабочего государственного предприятия.
Ислам — религия классового общества. Еще в XI–XIV веках он способствовал сплочению разрозненных племен Западной Африки, поклонявшихся различным местным божествам. Ислам служил прежде всего интересам родовой знати и богатых торговцев, которые первыми приняли новую религию. Став мусульманами, феодальные правители обязались совершать паломничество в святые места — Мекку и Медину. Эта традиция жива и сейчас, но путешествуют теперь не на верблюдах, а на комфортабельных реактивных самолетах. Такое паломничество по карману далеко не многим малийцам. Для мусульман, оставшихся дома, показывают цветной фильм о святых местах. На демонстрацию таких фильмов верующие приходят как на праздник — в лучших одеждах. Появление на экране Каабы, которую целуют верующие, встречается аплодисментами.
Третий праздник малийских мусульман — Маулюд, день рождения пророка. Начинается он необычно: глубокой ночью европейцы, живущие в африканских кварталах, бывают разбужены грохотом кастрюль, сковород и других металлических предметов. Этот грохот обозначает вознесение Мухаммеда, который, по преданию, летел на молнии и успел совершить свое путешествие так быстро, что, когда вернулся на землю, постель его еще не успела остыть.
Кроме праздников мне пришлось присутствовать и на похоронах: умерла жена моего студента Майга. Раньше она училась в Административной школе. С Фофаной и еще одним малийским преподавателем едем в госпиталь. В палате — сам Майга, сестра покойницы и несколько студентов. Сестра несколько раз пытается заголосить, но ее всякий раз быстро успокаивают. Громкое причитание не принято.
Похороны состоялись в тот же день. После обеда приезжаем в квартальную мечеть. Человек сорок мужчин уже выстроились в шеренги для молитвы. Фофана увлекает меня туда же.
— Я же не мусульманин, молиться не умею.
— Просто стой, так надо.
В составе длинного автомобильного кортежа медленно едем на кладбище. Женщин нет ни одной, они остались дома. Могила уже готова. Несколько человек роют боковую нишу. Затем родственники встают на колени вокруг носилок, молятся, обратясь лицом на восток, и укладывают покойницу в нишу так, чтобы она лежала лицом к Мекке. Нишу закладывают камнями, отверстия замазывают глиной и засыпают могилу. Все делается очень быстро.
Похороны завершаются большим молебном возле дома Майги. На нем присутствует по крайней мере человек сто пятьдесят. Майге все время говорят одну и ту же фразу: «Пусть бог даст тебе силу перенести твою печаль».
По дороге домой Фофана рассказывает, что до провозглашения независимости похороны были очень разорительны для семьи усопшего. Они продолжались несколько дней. Все это время надо было содержать многочисленных родственников, друзей семьи, вознаграждать гриотов, раздавать раковины каури. На похороны собирались сотни людей. Чтобы справить приличные похороны, надо было иметь полные закрома проса, забить много скота, раздать много денег и каури. Если семья не располагала достаточными ресурсами, церемония похорон откладывалась до следующего более благоприятного года. Теперь срок похорон определен в одни сутки. Это сделало ритуал похорон не столь обременительным.
В обычное время религиозный день недели — пятница с обязательной полуденной молитвой в главной мечети. Ислам предписывает верующим пятикратную ежедневную молитву, однако это требование соблюдается немногими.
Поскольку молитва начинается в строго определенные часы, «некоторые бросают на это время работу и выходят на улицу, чтобы помолиться. Однажды во время поездки по стране, совпавшей с постом, в 7 часов вечера наш шофер Секу Туре без предупреждения выбежал из машины и куда-то исчез. Забеспокоившись, мы вышли на розыски и увидели его склонившимся в молитве.
Пятница считается днем подаяний. Множество неизвестно откуда взявшихся калек, нищих, слепых появляется в этот день возле главной мечети. Владелец лавки сказал мне однажды, что, подавая в пятницу, он надеется через год удвоить свой капитал. Аллах помогает тому, кто не забывает ближнего.
Студенты говорили мне, что мусульман, уклоняющихся от молитвы, осуждают родственники и соседи. На площади во время молебна мне приходилось видеть государственных деятелей и руководителей Административной школы, по пять лет проучившихся в западноевропейских странах. Ислам оказывает большое влияние на все стороны жизни малийского общества.
Ислам исповедует примерно 60 % малийцев, проживающих в основном на севере страны, где арабское влияние было сильнее. Как правило, жители малийских городов — мусульмане. Пропаганду ислама в стране ведут различные мусульманские ордена и секты, имеющие печатные издания. Дети многих мусульман обучаются в коранических школах.
Советский врач Г. А. Леонов рассказывал мне о главе одной из мусульманских сект, жившем около Ниоро. Он имел влияние в Мали, Мавритании и Сенегале. Посоветоваться с ним приезжал бывший президент Мали, подаривший ему автомобиль. «Шериф», то есть потомок пророка, каким считало «святого» местное население, жил отшельником в трех километрах от Ниоро и уже двадцать лет не был в городе. Слово его почиталось как закон. Первое время мусульмане посещали врача-европейца только с разрешения «шерифа». Посредником при этом был местный марабут.
Однако, после того как Г. А. Леонов сделал успешные операции брату и жене «шерифа», к русскому доктору можно было ходить без разрешения. Дважды в месяц «шериф» сам приглашал доктора, чтобы проверить кровяное давление. Обычно посетители разувались за сто метров от дома «шерифа» и шли босиком, а последние метры ползли на коленях. Свою руку «шериф» подавал не каждому. Для «доктора Жоржа» было сделано исключение.
Переводчик Умар говорил, что «шериф» знает десять языков, в том числе английский, французский и языки многих суданских народов. Возле дома стояли плетеные хижины, в которых жили ученики и бои «шерифа».
Большинство моих студентов исповедовали ислам, но были и фетишисты. Я поинтересовался у Саму Кулибали, почему он перешел в ислам.
— В городе как-то неудобно говорить, что ты поклонник многих богов.
А Ламисса Байоко из народа сенуфо, казалось, намеренно подчеркивал, что он фетишист. С Ламиссой Байоко интересно поговорить, так как его дипломная работа посвящена социально-экономической организации его родной деревни Занферебугу, находящейся в 52 километрах от Сикасо и насчитывающей 1300 жителей.
— По верованиям анимистов, — говорит Ламисса, — в природе и обществе существует высший порядок, установленный творцом. Человек не может изменить мир. Его задача состоит в том, чтобы жить в согласии с установленным порядком. Каждая деревня находится под защитой духов-покровителей. Имеются также фетиши — покровители семьи.
В Занферебугу есть тайное общество анимистов. При вступлении в него проходят особый обряд посвящения. За последние двадцать лет две трети деревни Занферебугу стали мусульманами. Но если в деревне возникают трудности, крестьяне вновь обращаются к прежним богам.