Белой птицей летает вьюга, белым клювом в окно стучится. А балок, как сердце друга, греет…
«Растущий человек… Разве он ездит по одним и тем же местам, разве плавает по одним и тем же водам?! Остались позади и широкие реки, и высокие горы, топкие болота и дремучая тайга…
Долго ли ехал Мирсуснэхум, коротко ли ехал, видит — озеро. Вода в нем прозрачная, хрустальная… Видно даже, как плавают рыбы. Нельмы, как серебряные луны, важно шевелят плавниками. Осетры, как хрустальные хребты, по дну песчаному идут, задумчивые такие. Видно, говорят о чем-то важном, может быть, о своем будущем по-рыбьи рассуждают. И лишь глупая мелочь пляшет, плещется на поверхности, заливается счастливым смехом…
Смотрит Мирсуснэхум вверх, видит: осина стоит. Ветвей на ней нет, ствол голый. Лишь на самой вершине один лист дрожит. Взял в руки лук и стрелу: «Собью с осины лист. Попаду или нет?»
Натянул тугой лук, и запела стрела. Что сто́ит, умеючи! Полетела стрела, попала в середину листа, пробила его насквозь.
— Оказывается, у меня хорошие руки! Попадется мне зверь — не уйти ему от меня! Убью. Попадется мне рыба — не уйти ей от меня! Убью. Лес на пути встанет — с корнями вырву! Убью. Я человек! Я самый сильный на свете!..
И, наслаждаясь на берегу своей силой и могуществом, он заснул.
Однажды слышит, что кто-то бранится: «Вот тоже человек… Вырастил такие сильные руки, вырастил такие сильные ноги и дает им полную волю. Зачем ты пробил стрелой кусочек моей постели, которая предназначена для сна?!»
— Большой Игрим! — удивился старый охотник, возвратившийся из тайги. — Ой, какой большой стал! Дерево так быстро не растет. Раз ушел — пятьдесят домов было. Колхоз был. Рыбоучасток был. А пришел — сто домов стоит. Экспедиция пришла. Железные деревья посадила, машины привела. Землю сверлит.
Другой раз ушел в лес, много зверей убил. А пришел домой — столько домов стало! Считать не могу. Да еще стучат топоры, строят и строят.
«Кто такие?» — спрашиваю я.
«Это люди СУ, люди конторы бурения, люди Игримгаза, — говорят мне. — Новые люди. А экспедиция ушла».
— У, какой большой Игрим! — вздохнул старик.
«Игрим, наверное, город, — подумаете вы. — Большой, каменный». Нет! Обыкновенный рабочий поселок. «Рубленый», деревянный. Это старику он кажется необыкновенным. Когда он уходил в тайгу, в верховья речки, не было на окраине Игрима этого зеленого городка из вагончиков.
Вагончики зеленые, под цвет кедров. И стоят они рядом, как дома, улицами. Только колеса, видно, не успели снять. Зеленый городок на колесах. Не дорожное ли настроение у людей? Иду в первый вагончик. Две комнатки, две двери. Захожу в левую дверь. Четыре полки, как в обыкновенном вагоне. Две опущены — значит, живут двое. Муж с женой. На стене ковер. На этажерке книги. На окнах цветы.
— Это локсиния. Это тоже локсиния, а то — гортензия, «невеста», — поясняет светловолосая женщина средних лет. — Привезли их из Тюмени. И на Севере надо развести наши южные цветы… Жилья вот пока не хватает. Ничего, поживем в вагончиках…
— Зимой, наверное, холодно будет?
— Будем утеплять. А главное, больше будем топить: у нас ведь отопление.
От зеркала, что стоит на столе, к стене бегут солнечные зайчики. На электроплитке что-то кипит, из приоткрытого платяного шкафа выглядывает рукав костюма.
— Вы не думайте, что мы будем все время так вот жить, — словно в чем-то оправдываясь, говорит женщина. — Скоро дома построим! Новый клуб, гостиницу, магазины, большой детский сад… И новую больницу, и новую среднюю школу построим. Совсем как в городе. Сейчас осенью на улице темно и грязно. Будет в Игриме светло, как в белую ночь, когда возведем мощную электростанцию на газовых дизелях. Вся Сосьва будет в огнях. А вы видели белую ночь? Светище! Красотища!
В городке на колесах — не дорожное настроение. В городке на колесах живут мечтой о будущем Игриме. В городке на колесах своими руками возводят будущее…
А когда-то сказка по земле летела.
«Летел Мирсуснэхум на сказочном коне.
В одном месте конь остановился.
— Что за земля впереди? — спрашивает Мирсуснэхум.
— Не знаю, какая это земля, — отвечает конь.
— Не огонь ли это?
— Не простой огонь, а голубой. Это огонь Куля — злого подземного духа.
— Может быть, когда-нибудь это пламя понадобится людям?
— Но Куль его без борьбы не уступит! — сказал конь. — Надо с ним сейчас что-то сделать, а то людям потом будет труднее…
Слез Мирсуснэхум с коня, пошел навстречу Кулю.