Еще в конце XIX века сухумский археолог-любитель В. Чернявский назвал Абхазскую стену «подлинным чудом истории»[18]. Известный в то же время специалист по архитектуре древних сооружений А. И. Павлинов обнаружил развалины четырех башен Абхазской стены в районе правого берега реки Ингури. Абхазский краевед-этнограф В. Гарцкиа, пересказывая одну из местных легенд, также упоминает о «старинной стене, спускающейся с гор в долину полукругом»[19]. Председатель Московского археологического общества П. Уварова делает предположение, что стена была сплошной на всем ее протяжении и прибрежные строения были лишь частью огромной обороны.
Первым прошел вдоль укреплений начиная от реки Кодор абхазский краевед-энтузиаст Иосиф Адзинба. Его наблюдения и записи представляют большой интерес. В частности, Адзинба первым высказал предположение, которое затем подтвердилось, что именно здесь, у Абхазской стены, проходила древнейшая сухопутная магистраль Закавказья. Неторопливые караваны тащились под палящим южным солнцем, и утомленные путники всегда могли укрыться под сенью гостеприимных башен.
Если бы камни могли говорить, мы бы узнали от них, что по этой дороге абхазские гонцы передавали сведения от одного узла укрепления к другому, что мимо древней стены, восхищаясь ее грандиозностью и величием, проезжали друг Пушкина Н. Н. Раевский и декабрист Е. П. Оболенский. Здесь бывал русский писатель-декабрист Александр Бестужев-Марлинский. Этим путем возвращался участник русско-турецкой войны, герой Ингурской битвы, первый абхазский ученый Соломон Званба. В тени укреплений располагались на бивак солдаты генерала Ермолова.
Теперь на месте некогда широкой военно-торговой дороги вьется узкая пешеходная тропа и порывистый ветер доносит сюда густые протяжные гудки черноморских теплоходов и танкеров да сирены электровозов закавказской железнодорожной магистрали.
Советский археолог М. М. Иващенко сгруппировал все ранее известные сведения о Великой абхазской стене, сам пройдя вдоль нее от Келасури до Мерхеули[20].
Эти и другие ученые и любители старины положили начало исследованию Великой абхазской стены.
И все же история Абхазской стены еще окутана тайной.
В мае 1963 года к башням Великой абхазской стены направилась экспедиция, организованная президиумом Абхазского совета Грузинского общества охраны памятников культуры. В ее состав вошли старейший археолог Абхазии Л. Н. Соловьев, который в свое время изучал многие участки стены, художник-краевед В. С. Орелкин, сотрудники Общества Осип Хагба и Заур Тарба, аспирант Олег Бгажба, а также студенты Сухумского государственного педагогического института. Руководство экспедицией было поручено автору настоящей работы.
Хмурая, облачная погода вначале не благоприятствовала работе нашей экспедиции. Дождь лил как из ведра. С трудом пробираясь по размытой тропинке вдоль стены, мы расчищали ее участки, делали обмеры, фотографировали и зарисовывали. В приморском крепостном укреплении, известном в литературе под названием «Тхубинская крепость» (у Прокопия Кесарийского — Лоссориум), был обмерен и расчищен верхний крепостной участок, исследован древний разрушенный храм и фамильный склеп известных келасурийских владетелей Шервашидзе (Чачба).
Трасса Багмаранских башен и укрепление Пшауш-Абаа
Далее мы направились по гребням холмов, протянувшихся на несколько километров по левому берегу реки Келасури к селу Багмарани. Несмотря на тщательные поиски, на протяжении шести с половиной километров не было обнаружено ничего, кроме оплывших следов колесной дороги, проложенной по гребню холма; видимо, в древности она связывала крепостные сооружения долины рек» Келасури. И лишь на седьмом километре, в 200 метрах правее проселочной дороги, на возвышенности было найдено довольно большое укрепление, заросшее густой зеленью. Довольно хорошо сохранилась башня, стоящая на обрыве реки. Кроме крепостного узла, именуемого местными жителями крепостью Багмаран, экспедиция обнаружила стены сухой кладки, идущей от крепости на восток, юг и запад. Местные колхозники показали нам три родовые абхазские могилы, расположенные у южной стены крепости, в которых они нашли небольшой медный кувшинчик и медную казенную часть ружья. Эти предметы были любезно переданы экспедиции. Пройдя около 850 метров от крепости Багмаран, мы увидели еще один оборонительный узел с двумя башнями. Отсюда открывается чудесная панорама долины реки Келасури, которая стремительна проносится вдоль ущелья. Справа возвышается холм Аныха-Атварта, покрытый зеленым ковром.
Несколько полуразрушенных башен, и мы вышли к крупному оборонительному узлу — Пшауш-Абаа. Пшауш-Абаа, расположенный на территории в 4,25 гектара, состоит из двух больших связанных между собой участков. Верхний с двумя помещениями — неприступная цитадель. Нижний — включает четыре одинакового размера башни, соединенные крепостной стеной. От северо-западного угла Пшауш-Абаа вдоль реки идет трасса стены с башнями, расположенными в 50–70 метрах друг от друга. На десятом километре стена резко сворачивает на восток в сторону холма, на вершине которого и сейчас четко вырисовываются остатки крепостных укреплений и башни, стоящей на краю обрыва. Некогда этот оборонительный узел был обнесен стеной и глубоким рвом.
За рекой чернеют холмы, упирающиеся в ущелье. Здесь, где сохранились руины средневековых храмов, вьется над остатками пещерного замка древняя тропа. Примерно в километре от села Багмарани высится громадная крепость, разделенная на две части. На плато, где она стоит, могло легко укрыться большое войско. С башен крепости хорошо просматривались почти все близлежащие возвышенности и долины рек Келасури и Мачара. Видимо, это был один из главных узлов обороны на данном участке. Вблизи крепости мы впервые обнаружили древний храм типа раннехристианских базилик.
Когда мы завершили работы на Багмаранском участке, местные жители пригласили нас на ужин. Старики-абхазы поведали нам много интересных легенд и преданий о прошлом Абхазии. Особенно увлекательным был рассказ 120-летнего пастуха Лагустана Харазиа, прекрасного знатока этих мест, в прошлом страстного охотника. В детстве вместе с отцом ему приходилось бродить в районе селения-Герзеул в поисках дикого меда. Они набрели на развалины старинной крепости, усеянные человеческими костями. В центре крепости, в зарослях, отец показал Лагустану-удивительный колодец, вода в который подавалась в древности из водопровода.
Этот рассказ заинтересовал нас, и мы решили в ближайшее время заняться поисками крепости и колодца.
У холма, недалеко от Цебельдинского ущелья, был найден еще один узел обороны. Здесь от крепости отходят девять башен, которые сворачивают вправо у самого начала живописного Цебельдинского ущелья. Отсюда стена по гребню холма поднимается высоко в горы. Подойдя к подножию горы Герзеул, на вершине которой, по рассказам стариков, находится крепость, мы убедились в том, что одолеть эту гору со стороны Цебельдинского ущелья почти невозможно. Нам пришлось подниматься на гору со стороны поселка Герзеул. Когда, наконец, вершина была достигнута, в густом лесу мы увидели остатки древней крепости с двумя башнями по краям. Она протянулась почти на 500 метров. Здесь же нашли остатки небольшого раннесредневекового храма, который, по-видимому, был покрыт желобчатой черепицей. Это наиболее высокая точка на данном участке. Отсюда можно было контролировать всю долину реки Мачара и ущелье, по которому проходила древняя магистральная дорога. После тщательных поисков мы обнаружили на вершине горы также большое углубление, имеющее форму ямы, назначение которого установить не удалось, а рядом — воронкообразную впадину, высеченную в скале. Видимо, это и был тот колодец, о котором рассказал старый пастух. Но где же водопровод? Следов его на территории крепости мы не могли найти.
18
В. Чернявский,
20
М. М. Иващенко,