— Ну, значит, таондарцев вышибли отсюда, нет? — нетерпеливо переспросила Леферия. — Из-за чего ты паникуешь?
Сигетнар поднял голову и невесело улыбнулся.
— Из-за того, Леферия, — имя прозвучало, как ласковое прозвище, — что нам регулярно поступают доклады от всех частей, которые контролируют эту часть пустыни. Они сообщают, что все в порядке. Мотхи не наступают. Их отрядов нет в зоне видимости. Южный отрезок таондарской границы надежно защищен. Юго-восточные и юго-западные отрезки границы расчищаются. Со стороны Желтого океана все спокойно. Со стороны Нидантского тоже… — интонации становились все безнадежней и все отчаянней. — Если бы ты видела донесения, то оценила бы эту шутку, — Сигетнар кивнул на громаду ворот — повозка как раз вползала внутрь. — Аврат авасс, вот почему мотхи очутились тогда в Фуосском лесу. Да они, наверное, заняли уже весь Таондар до самого Оньяра. Потому и успели проложить столько туннелей.
Он бездумно следил за проплывающими мимо строениями — пузатыми, округлыми, увенчанными широкими «зонтиками» из чего-то, похожего на сушеную кору. На широких улицах караван начал рассеиваться — фургоны один за другим сворачивали в стороны. Впереди замаячила высокая круглая башня, выкрашенная в темно-охряной цвет. Десяток повозок, оставшихся от каравана, устремились туда.
— И что, вы не заметили подлога? — не поверил Фелд. — У вас же Интерсеть и даже спутниковое наблюдение. Неужели не видно, что донесения фальшивые?
— Вот! — последовал ответ. — Теперь и ты начинаешь понимать шутку.
— То есть ты хочешь сказать, что они накрыли мороком весь… — Леферия не договорила — Фелд резко сжал ее руку. Тут же снова повеяло сыростью и прохладой. Повозка словно очутилась в невидимой зоне влияния башни. То ли это была защита от жары, то ли… защита от чужаков.
Когда стук колес затих, повозку уже встречали.
Эти мотхи мало напоминали увиденных под Оньяром, почти совсем слившихся с таондарцами. И тех, с которыми Леферия впервые столкнулась в Фуосском лесу, тоже. Вместо обмоток на них были костюмы, филигранно сплетенные из подсушенных, но не потерявших гибкости стеблей. Костюмы состояли из широких повязок, держащихся на витых поясах. Курчавые серые волосы повторяли плетение одежд, образуя подобие шлемов. Но разительнее всего отличались выражения лиц. На них читалось достоинство и гордость, не сиюминутные, а те, которые рождаются из сонма веков и сонма поколений, стоящих за спинами каждого из встречающих. Ненадолго Леферия даже попала под это очарование, и по спине пробежала благоговейная дрожь. Она как наяву увидела вереницу веков и тысячелетий, традиции и наследие… а потом пришла в себя.
Путников завели в просторный полутемный зал, убранный сизыми остролистыми лианами и камнями глубокого оранжевого оттенка. Когда глаза привыкли к полумраку, стало ясно, что из зала в разные стороны ведет не меньше десятка дверей. Пятеро мотхов задавали прибывшим по несколько тихих вопросов и направляли их к разным выходам. Похоже, башня предназначалась для гостей… А Леферии сначала показалось, что именно здесь собирается совет старейшин.
Еще она вдруг поняла, что они с Фелдом и Сигетнаром так и не согласовали свою легенду. Что говорить этим встречающим? Что лгать старейшинам, если удастся вообще к ним попасть? Но Фелд все еще держал ее за руку. А значит, Судии были здесь. По-хорошему, не следовало бы вообще думать о легендах и лжи. Но полностью очистить мысли могли, наверное, одни таондарцы да мотхи с их опытом в ментальных практиках…
— Гости из мира Всемогущих, — прозвучал совсем рядом мягкий голос. Невысокий мотх остановился возле Леферии и смотрел ей прямо в глаза. Затем перевел взгляд на Сигетнара. — Гости, которые помогли нашим братьям войти в Оньяр, а потом помогли ол-Рану бежать из темницы. Это правда. Гости, которые сказали, что их сюда послали Всемогущие. Это ложь. Ненадежные гости…
Леферия похолодела. Начинается!
— Да. Я солгал, чтобы попасть сюда, — заявил Сигетнар. — Правду пришлось бы объяснять слишком долго. К тому же мы сами не до конца понимаем, где она — правда. Надеюсь, старейшины помогут разобраться.
Мотх долго смотрел на него стеклянными глазами, то ли глядя сквозь него, то ли прислушиваясь к некоему внутреннему голосу. Наконец он медленно кивнул.
— Это больше похоже на правду. Не нужно лгать нам, таондарец. Особенно о Всемогущих.
Сигетнар молча склонил голову.
— Вас примут сегодня вечером, — изрек мотх. — А пока можете отдохнуть поле дороги. Госпожа, — обратился он к Леферии, — вас проводят в покои для женщин…
— Нет! — вырвалось у нее, прежде чем она успела прикусить язык. Не хватало еще покоев для женщин! И так непонятно, что вообще задумал Сигетнар и какой легенды придерживаться в условиях, когда Судии легко разоблачают ложь и тут же доносят об этом своим новым любимцам. И так попробуй договориться…
— А, — понимающе кивнул мотх. — Тройная семья? Хорошо. Вы получите общую комнату. Следуйте за на-Каром.
Он жестом указал на еще одного мотха, ждущего у дальней двери.
Леферия раскрыла было рот… и закрыла.
Тройная семья! Интересно, кто из двоих внушил это мотху, Фелд или Сигетнар? Впрочем, пусть думают, что хотят. Лишь бы удалось улучить минутку без зоркого ока Судий…
Она старалась не смотреть на огромное ложе в комнате, куда их привели. Нет… старалась, но все равно смотрела. Мягкое, похожее на лежащую на полу перину в полкомнаты, так и манящее, чтобы упасть и уснуть. Спать хотелось ужасно. Высокое окно над головой, забранное фигурной сеткой, пропускало мало света, охристо-рыжие гобелены на стенах делали полумрак еще гуще. Глаза так и закрывались… Но напряжение не давало просто лечь и отключиться до вечера. Нужно было обсудить легенду…стратегию…
Фелд молчал, но тоже тоскливо поглядывал на перину.
— Судии не здесь, но совсем рядом. И еще, по-моему, в этом Скахсе есть постоянные ходы в Хадрат. Такие, как в Рагдонском туннеле, — сказал он наконец.
От испуга Леферия даже проснулась. Можно ли говорить такое при Судиях? Хотя если Фелд говорит, значит, можно… Ходы в Хадрат? Логично — должно же быть окно, через которое Судии взирают на это место.
— Кормить нас, похоже, не собираются, — сказал Сигетнар. — Значит, на аудиенции покормят. Можно поспать — быстрее время пройдет.
Леферия уставилась на него, так и не поняв, серьезно он или насмехается. О чем — о чем, а о еде она думала в последнюю очередь.
— А на самой аудиенции что ты будешь говорить? — осторожно поинтересовалась она, не выдержав. В конце концов, в вопросе не было ничего крамольного.
— Правду, — улыбнулся Сигетнар. — Конечно, правду.
И плюхнулся на край перины.
— Правду, — задумчиво повторил Фелд. — Конечно.
***
Башня оказалась просторнее и куда выше, чем виделось на первый взгляд.
Когда явился посланец совета старейшин, Леферия еще спала, и спутники тоже. Сигетнар во сне так облапил ее руками, что у мотха, кажется, не осталось сомнений в том, что семейную комнату этим троим выделили не зря. Посланец подождал за дверью ровно пять минут, после чего молча повел гостей по ступенькам башни, представшей настоящим лабиринтом.
Крутая лестница пару раз обвила здание спиралью и наконец свечой ввинтилась в самый центр. Окон не было, но на стенах пылали миниатюрные факелы, умопомрачительно пахнущие сладко-пряными маслами. Несколько раз лестница раздваивалась, убегая в стороны, но мотх-проводник упорно карабкался вверх.
Он остановился на круглой площадке, где заканчивались ступеньки. Площадка упиралась в огромные двойные двери, больше похожие на ворота.
Мотх змеей скользнул прочь и растаял в темноте.
Бросив на спутников предупреждающий взгляд — Судии! — Фелд потянул створку на себя. В лицо пахнуло новыми пряностями — уже не такими сладкими, как на лестнице. Леферия принюхалась — терпко, горьковато… Кажется, не ядовито. Хотя кто знает, какие здесь приняты компоненты для ядов?