Выбрать главу

— Пятнадцатая контратака отбита. Спасибо артиллеристам за помощь. Взяты две сопки на левом фланге.

— Кто взял?

— Майор Клинковский!

Так узнали, что он был жив. Я представил его — живого, закопченного, но с веселыми огоньками в глазах, ведущего в атаку своих бойцов — майора Клинковского, Героя Советского Союза…

…Восемьсот метров, тысяча двести шагов было за спиной батальона — могучая опора для людей, готовых умереть за каждый шаг. Выше к небу подняли свои жерла орудия батареи Исаюка. Немцы не прошли — десант продвигался.

— А ну, где баянист, пусть сыграет заветную песню!

«Я вижу родной Севастополь, На рейде стоят корабли…»

Галинка

Сейчас хотелось бы, чтобы ее портрет висел на стене красивого зала, чтобы люди подходили к нему и внимательно вглядывались в милые черты девичьего лица, в задумчивые глаза, затаившие горячую мечту о большой жизни.

Какую подпись сделать под портретом Героя Советского Союза главстаршины Галины Петровой — нежной девушки в черном морском берете, красиво уложенном на простой прическе, в аккуратной гимнастерке с погонами?

Ее нет, Галинки. И под портретом можно написать: «Эта девушка погибла за счастье Крыма».

Она высадилась на крымский берег с одним из первых десантных отрядов. Она была одета в морской бушлат, и в последние минуты перед тем, как тендер унес десантников, она проверяла, все ли на месте в ее санитарной сумке, перекинутой через плечо.

Кто знает, о чем думала она тогда. Быть может, вспоминала родной Николаев. Быть может, думала и о том, что уже не сбыться мечтам. Она шла в десант, навстречу смерти. Шла в десант добровольно.

Галинка присела на кончик скамьи на носу тендера, вздохнула и улыбнулась, словно хотела сказать: «Ну, у меня все готово». Кто-то заметил:

— Ты бы, Галя, поближе к корме.

— Ничего.

Уже в том, что она шла в десант, был подвиг. И о чем бы она ни думала в ту ночь, все мысли ее были обращены к тебе, Родина.

О Галинке в печати было сказано мало. Утром 4 ноября из разбитого Эльтигена в Тамань вернулся фотокорреспондент Николай Ксенофонтов. Он привез снимок Галинки — автомат на груди, застенчивая улыбка на ее лице.

В газете были напечатаны этот снимок и короткая заметка под простым, но самым верным заголовком: «Дочь Родины».

…Галинка высадилась в самый разгар боя на крымский берег. Неистовые и беспощадные лучи немецких прожекторов, как и других, ослепляли девушку. Как и другие, она прижималась к земле, обдаваемой брызгами с моря и вздрагивающей, стонущей под ударами снарядов и градом осколков. Беспрерывно свистели пули над головой.

Снопы прожекторных лучей и мерцающие ракеты освещали путы колючей проволоки. Наши снаряды тушили прожекторы, но сейчас же вспыхивали другие и разрезали мрак.

И вдруг среди колючих пут немецкого проволочного забора раздался взрыв, и к небу, к гаснущим звездам ракет, взвился столб дыма.

— Мины! — крикнул кто-то.

Идти нельзя.

А как ждать, как медлить в тридцати метрах от берега?

Настала секунда, когда люди на войне подчиняются воле бесстрашия. Ее должен проявить хотя бы один человек, и этим человеком оказалась Галинка.

Она не была храбрее всех, приросших сейчас к земле, — моряков, которые ходили на штурм Новороссийска, и пехотинцев, не раз коловших штыками немцев. У Галинки просто мелькнула мысль: подняться и бежать вперед, тогда другим не будут казаться опасными огонь и мины среди колючих пут.

И Галинка встала, кинулась вперед. В нескольких местах проволока была разбросана разрывами наших снарядов и корчилась, обвивая столбы. Галинка добежала до проволоки, не оборачиваясь. В проходе она ударила ногой о землю и первый раз оглянулась и крикнула:

— Товарищи, сюда! Мин нет!

Поднялся моряк, тяжело дыша:

— Ребятки, вперед!

Грянула цепь:

— Даешь!

Прожектор осветил Галинку. Луч застыл. Но она уже ничего не боялась. Остановить бы ее — ведь мины были вокруг.

Но ничто сейчас не останавливало бойцов.

Бежала с ними и Галинка. И здесь смерть миновала ее.

…Главстаршина Галина Петрова была санитаркой. В ту же ночь в разных местах ее видели то выносившей бойцов в укрытия, то заботливо бинтующей их раны.

Она находила ласковые слова, которые может найти лишь девушка. Она склонялась к раненым, одной теплотой своего дыхания возвращая им жизнь. Неужели это она, хрупкая девушка с тонкими бровями, изогнутыми, как крылья ласточки, первой бросилась туда, где было минное поле, где в дисках мин притаилась смерть?..