От нервного напряжения и усталости подкашивались ноги, и все же никто, кроме раненых, не ехал на санях, — партизаны шли медленно, молчаливо, но шли.
Сидевшие в это время в засаде бойцы отряда «Вперед» уже потеряли надежду на участие в бою.
— Всех там переколотят. Нам ничего не достанется, — говорил соседу молодой парень в ватной фуфайке. — А тут лежишь и мерзнешь. Я уже ног не чую. Совсем закоченели.
Рисунок А. М. Никитина из «Боевого листка», посвященного разгрому карателей в Тюрикове (февраль 1942 года)
— Не скули! — ответил ему Лукашкин. — Будешь плакать, совсем в ледяшку превратишься. Ты больше пальцами шевели, ноги скорее отойдут.
— Прекратить разговоры! — приказал Ионов. — Лежи и не зевай!
Вдруг впереди показалось несколько дровней. Неистово подхлестываемые седоками, кони неслись по дороге в сторону Северного Устья.
— Внимание! — прошептал Ионов. — Не упустите карателей!
Бойцы приготовили оружие и замерли в ожидании.
Прошла секунда-другая, и вот они рядом — взмыленные кони, скорченные фигуры седоков.
— Пли! — крикнул Ионов.
Разом застрочили пулеметы, захлопали выстрелы винтовок.
Сквозь огневой заслон прорвались лишь немногие каратели.
Настало время действовать и взводу Еремеева, находившемуся в засаде с северной стороны села. Из Тюрикова вырвались и мчались по дороге несколько саней.
— Внимание! — вполголоса подал команду Еремеев. — Петров, бросай гранату.
Партизаны приготовились.
Александр Петров изловчился и метнул гранату. Все прижались к земле, чтобы не задели осколки. Но… граната разорвалась за дорогой.
— Плохо рассчитал! — не скрыл досады Еремеев и скомандовал: — Огонь!
Только двум первым саням удалось проскочить в сторону Хилкина.
Валов и Павловский продолжали тем временем патрулировать по Хилкину. Часов около семи утра они увидели, что к ним приближаются двое саней. Вот седоки поравнялись с крайней избой. Валов выскочил на дорогу с винтовкой наперевес и крикнул:
— Стой!
От неожиданного появления человека первая лошадь шарахнулась в сторону. Валов схватил ее под уздцы. За нею остановилась и вторая.
Ездовой покосился на Валова и, должно быть, принял его за полицая:
— Скорее садись! За нами гонятся!
— Я тебе сяду! А ну, сваливайся с дровней, бросай оружие! — подбежал Павловский и, оглядываясь, добавил: — Отряд, слушай мою команду!
— Не теряйте времени, ребята, садитесь к нам. Сзади погоня. Мы не партизаны…
— Зато мы — партизаны. Быстрей пошевеливайся, а то…
Ездовой первых дровней хотел дать очередь из автомата, но Павловский тут же сильно ударил его прикладом винтовки.
— Три шага — и на колени! Больше повторять не буду.
Пять человек, сидевшие в санях, бросили оружие. Валов и Павловский повесили себе на плечо по трофейному «шмайссеру». Вдруг грянул выстрел. Пуля, свистнув рядом с Павловским, со звоном выбила оконное стекло. Оказывается, при обыске унтер-офицера Павловский не заметил у него заткнутого за голенище сапога пистолета. Из него гитлеровец и выстрелил. Спиридону Ивановичу пришлось ответить тем же, только без промаха…
— Руки на головы! И не шевелиться!
Стрельбу на улице услышала сандружинница Зинаида Миронова. Она выбежала из дома, увидела стоящих на коленях пленных и ахнула:
— Ну и диковинка! Как же вы так сумели?
— Направь, Зина, санитара к командиру, пусть пришлет конвойных! — ответил Павловский. — Мы тут их пока придержим.
…Тюриковская операция закончилась полным разгромом карательного отряда Шпицкого. Ее высоко оценили в Ленинградском обкоме партии и штабе партизанского движения.
Через несколько дней о ней сообщило Советское Информбюро, а специальный военный корреспондент Петр Васильевич Синцов рассказал о бое в Тюрикове на страницах газеты «Правда».
Звенит капель весенняя…
«Волчья стая» расставляет сети
Фельдфебель Гришаев печем зря разносил своего командира майора Шпицкого:
— Осел он, а не пан! Идиот! Не мог посты как следует расставить. Из-за этого болвана партизаны почти весь отряд перестреляли.
Сам фельдфебель, командовавший особой карательной группой, сообразил, что лучше всего побыстрее исчезнуть из села. Отстреливаясь, он бросился к стоящим неподалеку дровням. В них успели сесть еще несколько карателей. Неистово погоняя лошадей, они выскочили из Тюрикова и помчались к Северному Устью, где находился немецкий гарнизон.