Глава 9
АВАНГАРД СЕМЕНОВИЧ ОСМАТРИВАЕТ МЕСТНОСТЬ
Авангард Семенович тем временем решил осмотреть то место, где вчера вечером поросенок Петька превратился в человека. Поначалу он с самого утра хотел сходить к своему бывшему ученику, ныне начальнику милиции Михаилу Ивановичу Сковородкину. Но в последний момент передумал.
«Что я ему скажу? — размышлял Авангард Семенович. — Что подтверждаются слова тетки Марфы о том, что люди стали в животных превращаться? Что поросенок Петька приходит каждый день пьяный? Что грядет конец света? Чушь собачья! Мишка послушает меня да и решит, что старик, то бишь я, совсем умом тронулся. Нет уж, перво-наперво осмотрю-ка я местность сам. А уж если что найду — к Михаилу. А то ведь, может статься, мне просто померещилось, а я всю милицию на ноги подниму».
Пока он так рассуждал, Петька успел удрать. Но теперь Авангард Семенович знал, куда идти. Как обычно, опираясь на трость, он двинулся к окраине города.
На сей раз степные просторы не внушали Авангарду Семеновичу какого-либо страха. Сочно зеленела трава, по которой весело трусил поросенок. Его силуэт четко выделялся на фоне бирюзово-синего неба. Ничего зловещего или мистического не было. Авангард Семенович видел, как поросенок добежал до какого-то чуть различимого издалека возвышения и остановился. Пенсионер поковылял в ту сторону. Чем ближе он подходил, тем явственней ощущал запах забродивших фруктов. От хмельных паров у него даже немного закружилась голова. Петька между тем с таким наслаждением уплетал, как выяснилось, забродившие ранетки, что не заметил подошедшего хозяина. Авангарду Семеновичу стало ясно: кто-то активно гнал в Ильинске самогон. И в каких количествах!
Итак, ответ на один вопрос был найден. И стало быть, никакая нечистая сила не вселялась в Петьку и никто не поил его специально спиртными напитками. К алкоголю он пристрастился, можно сказать, добровольно. Но вот вопрос номер два: откуда здесь, в степи, ни с того ни с сего мог появиться человек — оставался открыть. Было бы понятно, если бы он выскочил, предположим, из леса или из какой-нибудь канавы. Но ни того ни другого не было не только поблизости, но и за много километров отсюда.
Авангард Семенович внимательно осмотрелся. Кругом — бескрайняя степь и только изредка торчали кое-где небольшие кустарники. Старик присел на огромный камень, который будто бы вырос из-под земли, и снова, уже в который раз, попытался до мельчайших подробностей вспомнить вчерашний вечер. Вот он подходит к окраине городка. Вот появляется нестерпимая боль в правом колене, темнеет в глазах, а спустя несколько секунд он видит, как вместо поросенка навстречу заходящему солнцу движется человеческий силуэт.
— И все же не мог превратиться Петька в мужика! — воскликнул Авангард Семенович, да так громко, что поросенок, увлеченный поглощением забродивших ранеток, обернулся и взглянул на него мутными глазами. — Тьфу ты, чушь какая, даже не придумаешь!
Авангард Семенович еще раз внимательно оглядел местность. «Откуда только он появился? — подумал пенсионер. — М-да, так сразу и не сообразишь. Нет, не стоит рассказывать об этом Мишке. Не стоит. Вот что… Просто так к нему схожу, на всякий случай. Пришел, мол, проведать. А там посмотрим, куда разговор повернет».
Авангард Семенович встал и медленно побрел по направлению к районному центру.
ГЛАВА 10
СГОРЕВШИЙ ДВОРЕЦ
Рассказывает Женя Бутина
Выйдя на улицу, я действительно успокоилась. «Скорей всего, Авангард Семенович просто куда-то зашел по дороге в школу», — подумала я. Мне не хотелось верить, что с ним что-то случилось.
Теперь все рассказы тети Клавы о странных совпадениях представлялись мне ерундой. Я так много и так часто слышала об Авангарде Семеновиче от родителей, что мне казалось: он жил и будет жить вечно.
Итак, я направилась к Бутинскому дворцу. Уже одна мысль о том, что сейчас я увижу то место, вызывало у меня, как написал бы пресловутый Бобров, непонятное волнение. Поначалу я почти что бежала, но чем ближе подходила ко дворцу, тем медленнее становился шаг. Кроме волнения и любопытства я испытывала какой-то почти мистический страх…
Интересно, как выглядит этот сгоревший монстр? Несмотря на то, что я знала, что от него почти ничего не осталось, память услужливо подсовывала мне детские фантазии: величественный замок, стоящий на берегу пруда, по которому плавают белокрылые лебеди… Конечно, ни пруда, ни замка, ни лебедей не было и в помине. Мрачная каменная коробка без крыши и дверей с зияющими дырами вместо окон наводила на невеселые мысли. Представляю, каково идти здесь вечером.