В лабиринте белых окровавленных роз, пробивающихся сквозь каменные стены.
Ночь I
Сны
Прошел час… Два… Три…
Беседы за столом не утихали, а постепенно начинали надоедать. Но я как ни в чем не бывало продолжила натягивать улыбку и поддерживать разговор со всеми присутствующими на ужине. Некоторые темы нравилось обсуждать с компанией аристократов – друзей матери, – а спорить на философские вопросы стало моей главной фишкой. Сегодня, например, одна из подруг Лили спросила:
– Если человека все-таки создал Бог, то почему в итоге он отказался от нас? Почему не спас, а позволил убить того несчастного?
Не могу поверить, что в двадцать первом веке такие вопросы еще актуальны. Я думала, все уже перешли на сторону ученых и стали атеистами. Как удивительно, но за столом стало тихо. Все хотели начать обсуждать другие новости, которые произошли в городе, но мамина подруга будто специально ждала, когда тема убийства – или, как писали в газетах и говорили в новостях, «несчастный случай в центре города» – всплывет за столом, чтобы вставить свою философию. Меня дико бесило подобное, потому что хотелось закрыть одну тему и перейти к следующей, но тот, кто молчал до этого, лишь под конец диалога начинал вставлять свое слово. И чаще всего был вопрос, адресованный почему-то мне. Притворившись, словно не услышала Елизавету, подругу Лили, продолжила резать в тарелке мясо.
«Что, нечего ответить? А я знаю почему… Потому что в этом вопросе виновен не Бог и речь совсем не о нем, а о тебе».
– Я думаю, не Бог отказался от нас, а мы от него, – ответила вместо меня мама, нарушив паузу. После ее ответа в зал как будто бы пустили свежий воздух. – Возможно, тот несчастный заслужил свою участь.
«Быстро она перевела стрелки».
Ответ Голоса я проигнорировала, а за столом возобновились наконец разговоры, но уже на другую тему. Теперь мамины друзья-аристократы обсуждали искусство и его влияние на человека в двадцать первом веке. Я заметила, что гости разошлись во мнениях: одни – то есть я – считали, что искусство продолжает развиваться и формировать личность, а другие говорили, что после появления интернета и технологий, которые заменили труд человека, люди перестали развиваться и создавать что-то новое в мире искусства.
– Раньше было лучше, – пришел к выводу мужчина, сидевший напротив матери. Когда с ним кто-то не соглашался, начинал цокать и закатывать глаза. Он считал, что был прав всегда и во всем.
– Полностью согласна с вами, – поддержала одна из женщин.
– Сейчас люди забыли об искусстве и целыми днями сидят в соцсетях.
– Откуда вы знаете, что они сидят там? Может, человек общается с тем, кто живет в другой стране и рассказывает об искусстве ему, – предположила я и посмотрела на мать, ища поддержки. Но она, кажется, была не на моей стороне.
Поняв, что Лили поддерживала аристократов, я молча продолжила слушать их, и в какой-то момент мне захотелось крикнуть: «Люди, что с вами не так?!» Всякий раз они жаловались и возмущались сегодняшними днями. По их мнению, лучшее время было три века назад.
Прошел еще один час… Два… Три…
Я посмотрела на часы: время не шло, а ползло. Слушать, как компания аристократов критиковала двадцать первый век, становилось невыносимо. Мое терпение заканчивалось, а Голос, звучавший в голове, наслаждался обстановкой. За длинным роскошным столом тошно находиться с теми, кто начал относиться к тебе как к игрушке. Во вторую половину вечера здесь, в душном зале, забитом людьми, я смотрела только на часы и на мать, которая после вопроса Елизаветы Раевской ни разу больше не поддержала и не взглянула в мою сторону. Гости как ни в чем не бывало вели светскую скучную беседу, смеялись в ответ на глупые шутки, которые мне не дано понять. Они только и умели, что без конца говорить, строить глазки, натянуто улыбаться и жаловаться на жизнь. Мать забыла о существовании дочери, и это меня раздражало. На ужине что-то пошло не так, поэтому теперь я исполняла роль куклы или статуэтки, с которой поиграли и выбросили в дальний ящик до следующего раза. Что ж, мама, спасибо за прекрасный ужин! Но в следующий раз предупреждай, на какой стороне будешь принимать участие: друзей-аристократов или моей!
Прошел еще час…
Я полностью убедилась, что меня перестали слушать и видеть. Я теперь пустое место здесь.
«Так встань и уйди! Чего ждешь? Или напомни о своем существовании».
С радостью, только здесь несколько больших НО! Во-первых, опозорю своим поведением Ее Величество мать, а во-вторых, не хочу снова лишиться свободы на несколько дней, оставаясь взаперти в своей клетке, и в-третьих, не хочу потом чувствовать себя виноватой. Хотя…