— Вы не поможете нам открыть вино?
Первый раз в жизни Ева ощутила желание убить человека. Она сузила свои бездонные глаза, и уже собиралась послать помешавшую им девицу ко всем чертям, когда Элайджа повернулся в сторону подошедшей к ним девушки и приветливо проговорил:
— Конечно, леди.
— О, вы так любезны, — довольно ответила румяная блондинка, бросая быстрый взгляд на Еву, — уже проголосовали за фильм?
— Пока нет, а вы? — вежливо отозвался Майклсон, возвращая девушке открытую бутылку.
— Конечно! — хихикнула девушка, — мы за «Основной инстинкт»! Такой страстный фильм…
Она прикусила губу, не отводя от Элайджи многозначительного взгляда.
— Может и мне нальешь вина, любимый? — металлическим голосом проговорила Ева, подходя к вампиру, и обнимая его со спины, — желаем вам приятного просмотра, дамы.
— О, спасибо, — свела брови блондинка и под злым взглядом Евы направилась к своим подругам.
— Ты что же, ревнуешь, моя птичка? — хмыкнул Элайджа, разворачиваясь в объятьях любимой, и пользуясь моментом, прижимая ее к себе, — поверь, к этому нет никакого повода.
— Мне не нравится, что они флиртуют с тобой, — надула губки Ева, — эта блондинка чуть из платья не выпрыгнула, выпячивая перед тобой свои огромные…
— Меня на всей этой планете интересуют лишь одни идеальные груди, которые сейчас прижимаются ко мне, любовь моя, — покачал головой вампир, — жаль, что ты не даешь мне к ним прикоснуться. Поцеловать. Приласкать твои маленькие ягодки, пока они не…
— О, только не начинай вновь! Ты обещал!
— Что не буду касаться тебя, любовь моя. Об остальном разговора не было.
Ева лишь покачала головой, собираясь сказать что-то еще, но в этот момент свет вокруг погас, и на белом полотне натянутого тента появились первые кадры фильма. Прикусив губу, девушка с ужасом поняла, что не только их надоедливые соседки проголосовали за «Основной инстинкт».
Стараясь отвлечься от пикантных сцен, под насмешливым взглядом возлюбленного, Ева опустошила все принесенные Элайджей пакеты с едой, запивая их изрядным количеством вина. Но вскоре и куриные палочки, и картофельные дольки, и даже огромный пакет яблочных чипсов закончились. И Еве ничего не оставалось, кроме как сосредоточить свое внимание на огромном экране, где как раз разгорелась сцена страсти между главными героями. Девушка задрожала, обхватывая себя руками, и в этот момент Элайджа накинул ей на плечи плед, слегка приобнимая со спины.
— Ты замерзла, птичка?
— Я…да…
Он отступил от нее на шаг, отводя руки от девичьих плеч, и Ева сразу же ощутила пустоту.
— Обними меня, — почти против воли сорвались слова с ее дрожащих губ, и девушка замерла, ожидая реакции любимого.
— Неужели я дождался этого, — тихо проговорил Элайджа, выполняя ее просьбу.
Он притянул Еву к себе, смыкая ладони у нее под грудью, и девушка сразу же ощутила, насколько ее возлюбленный возбужден. Его затвердевшая плоть упиралась ей в ягодицы, и Ева попыталась немного отстраниться, но это привело лишь к тому, что она потерлась своей попкой о восставший член, вызывая глухой вздох Элайджи. Это было последней каплей.
— Знаешь, я… я, наверно, правда больна, — пролепетала Ева, глядя в чернеющие глаза вампира, — поедем домой.
— Как скажешь, птичка, — глухо отозвался Элайджа, и, не говоря больше ни слова, сел в машину.
Девушка последовала его примеру, и через несколько минут они выехали из кинотеатра, направляясь домой. В салоне воцарилась такая плотная тишина, что ее, казалось, можно было резать ножом. Ева кусала губы, стараясь не смотреть на любимого, от которого буквально исходили волны желания.
Это сводило с ума. Душило. Отзывалось ноющей болью в низу живота, покалыванием в вершинках часто вздымающейся груди. Все ее тело желало его прикосновений. Как и ее собственные руки до дрожи жаждали подарить ласки любимому. И Ева сама не узнала свой голос, который нарушил гнетущее молчание:
— Останови машину.
========== Часть 30 ==========
Не говоря ни слова, Элайджа сворачивает на обочину и останавливает машину, выполняя просьбу Евы. Он отпускает руль, гасит фары, и все так же молчит, не глядя на девушку.
Ева дрожит, пытаясь унять сбивающееся дыхание. И ее тонкие пальцы тянутся к мужской ладони.
— Элайджа, — хрипло выговаривает она.
— Что, птичка? — не поворачиваясь к любимой, отзывается вампир.
— Я сдаюсь.
Не успевает Ева договорить, как Элайджа вихрем подается в ее сторону, обхватывая ладонями пылающее лицо.
— Уверена, моя птичка?
Девушка часто кивает.
— Поедем домой?
Ева едва заметно качает головой, кусая губки.
— Прямо здесь? — продолжает дразнить ее вампир, глядя в бездонные глаза, пылающие от желания.
Девушка опускает взгляд, тихо вздыхая, а потом резко подается вперед, накрывая губы Элайджи страстным поцелуем. Вампир тянет ее на себя, максимально отодвигая назад тесное сидение, и через мгновение Ева уже сидит у него на коленях, а ее ножки широко разведены в стороны.
— Я хочу тебя, — шепчет она, отрываясь от мужских губ, — прошу…
— Моя маленькая распутница, — хрипло отзывается Элайджа, а его пальцы тем временем расстегивают пуговицу узких джинсов, и тянут в стороны края пояса, разрывая плотную ткань.
Мужская ладонь накрывает обнажившиеся трусики, слегка поглаживая, и Ева ведет бедрами, стараясь прижаться плотнее к ласкающей ее руке. Она кусает губки, когда Элайджа резким движением срывает с нее повлажневшее белье, и его пальцы касаются пылающей промежности.
— Ты такая мокрая, моя птичка, — глухо шепчет вампир, поглаживая большим пальцем набухший бугорок между дрожащих бедер, — я сейчас возьму тебя, Ева. Ты этого хочешь?
— Очень хочу, — выдыхает она, и тонкие пальцы тянутся к мужскому ремню.
Маленькая ладонь расстегивает ширинку, и скользит под темные боксеры, высвобождая восставший член. Она ласкает напряженную плоть, двигая ладонью по всей длине, но в следующую секунду, Элайджа отводит в сторону ее руки, и крепко сжимая тонкую талию, насаживает Еву на себя. Она не может сдержать стонов, когда он раз за разом наполняет ее собой, и каменный член растягивает узкое лоно, приближая девушку к пику наслаждения.
Вампир стискивает округлые ягодицы, оставляя на них синяки, и продолжает толкаться в нежное тело, входя до самого основания. Ева лишь тихо стонет, и подается ему навстречу, делая проникновение глубже, острее. Большим пальцем Элайджа поглаживает напряженный комочек между разведенных ножек, и в следующую секунду хрупкое тело изгибается дугой. Вампир делает еще несколько глубоких толчков, и пульсирующее лоно тесно сжимает его член, а Ева уже кричит от наслаждения, и Элайджа следует за ней, не в силах сдержать хриплый стон.
Проходит немало времени, прежде чем они приходят в себя, и Ева, кусая губки, поднимает на любимого смущенный взгляд.
— Я проиграла, — грустно говорит она, качая головой, — ты был прав, я настоящая распутница.
— Ты — только моя распутница, птичка, — с улыбкой отзывается Элайджа.
— Мы даже не разделись, — опускает взгляд Ева, — потому что я… совсем потеряла голову.
— Еще не поздно это сделать, любовь моя, — выдыхает вампир, — я хочу полюбоваться твоими грудками.
— О, Элайджа, — сводит тонкие брови девушка, — может, поедем домой?
— Ну уж, нет, птичка, — смеется Майклсон, — этот чертов спор был испытанием не только для тебя. Теперь моя очередь.
И он тянет Еву к себе, накрывая поцелуем приоткрытый ротик. Девушка на мгновение замирает, но спустя секунду пылко отвечает, а потом отстраняется, тяжело дыша:
— Может, тогда переберемся на заднее сидение?
— Мне нравится ход твоих мыслей, моя маленькая развратница.
Ева не успевает и глазом моргнуть, а Элайджа уже переносит ее назад, укладывая на кожаное сидение. Он расстегивает пуговицы девичьей рубашки, стягивает ее с тонких плеч, та же участь постигает и порванные джинсы. Девушка часто дышит, а вампир не сводит тяжелого взгляда с ее тела, на котором остался только черный лиф.