Нина Александровна Строгова внимательно посмотрела на своего заместителя и спросила:
— У вас всё в порядке, Сергей Степанович? Вид ваш мне не нравится.
— Со мной всё в полном порядке, Нина Александровна, но срочно нужен отпуск на неделю за свой счёт, — голосом робота ответил Жигарёв.
Волевая и властная Глава округа, хоть и обладала жёстким характером под стать своей фамилии, но внутри оставалось, всё-таки, женщиной. Каким-то особым женским чутьём она определила: сейчас не тот случай, чтобы лезть в душу к человеку. Жигарёв услышал её спокойный голос:
— Управитесь за неделю?
— Постараюсь.
— Оставьте заявление в общем отделе и можете быть свободным.
От Строговой больше не последовало ни одного вопроса. Она развернулась и так же, как вошла, стремительно прошагала к двери.
В ту ночь Сергей не смог сомкнуть глаз до самого утра. Он мучился одним вопросом: как могло случиться, что его дочь так поступила? Пытаясь найти ответ, прокручивал в голове десятки причин, подтолкнувших Анну изменить фамилию, подчинить себя культу Ислама, и скорее всего радикального направления. Столкнувшись с дикими обычаями исламистов в Афганистане, он ясно представлял, на что она себя обрекла, как женщина.
Утренней электричкой Жигарёв поехал в Пермь, а вечером был уже в Пятигорске. Сняв номер в гостинице, пошёл искать адрес, указанный в СМС-сообщении.
Дом стоял на окраине города. Сергей не ринулся сразу к синим металлическим воротам, не стал барабанить в них, вызывая хозяев. Он устроился неподалёку в укромном уголке за деревом и стал наблюдать. Целый час в доме было тихо. Никто не входил в него, и никто не выходил. Казалось, дом был необитаем. Жигарёв продолжил наблюдение. Вскоре на улице появилась женщина в одежде, которую носят мусульманки. Она подошла к воротам, на которые устремил свой взгляд Сергей, и остановилась. Посмотрев по сторонам, она просунула палец в небольшую щель и тут же отдёрнула.
«Потайная кнопка звонка, вероятно», — отметил про себя Жигарёв.
И действительно, через минуту на крыльце появилась женщина лет тридцати. На ней была чёрного цвета длинная широкая юбка и кофта, тоже тёмная по цвету. На голове плотно повязан зелёный платок. Видимо, женщина знала, кто пришёл к ней, поэтому уверенно направилась открывать калитку. Сергей напряжённо всматривался в её лицо, и хотя прошло много лет, он узнал в ней свою дочь, которую видел в последний раз перед поездкой в Таиланд.
— Джамиля, это я, — послышался голос женщины, пришедшей в гости. — Открой, пожалуйста.
Послышался металлический звук открываемого засова.
— Добрый вечер, Джамиля.
— И тебе того же, Гунсара, — раздался ответ за калиткой. — Проходи в дом. Эмира уже поставила чайник, будем пить чай.
Потом женщины резко перешли на чеченский язык и вскоре скрылись за дверями. Опять наступила тишина.
В груди Жигарёва учащенно билось сердце. Он только что видел свою дочь, которую так долго искал, о встрече с которой так мечтал.
«И внучка дома», — подумалось ему. — «Зайти бы сейчас к ним, прижать к себе обеих, а потом сесть за стол, попить чаю с вареньем, поболтать по душам».
А сердце продолжало загнанно метаться, не желая возвращаться в нормальный ритм.
Ещё час он простоял под деревом, дожидаясь выхода гостьи из дома. Как только она в сопровождении дочери появилась на крыльце, Жигарёв покинул своё убежище и быстрым шагом направился в конец улицы. Оттуда пришла Гунсара, там он и собрался её перехватить.
Сергей вышел из-за куста барбариса и перегородил путь чеченке. Женщина не испугалась, но приняла воинственный вид.
— Что вам от меня нужно?
— Здравствуйте, уважаемая Гунсара. Не пугайтесь. Я приехал издалека, мне необходимо повстречаться с Джамилёй Джамкиевой.
— Вы хотите, чтобы я отвела вас к её дому? — насторожённо спросила чеченка.