Глава 33
Последний день дома-призрака. У каждого свой талант.
- Четыре часа.
Из уст Валентины эта обычная фраза прозвучала, как приговор.
В соседней комнате слышались звуки рояля – музицировала Лидия Павловна. Катенька пробежала мимо двери: скорый топот её туфелек сопровождало мрачное рыдание. Кто-то, кажется Роза, окликнули её снизу, и Катенька ответила, нетерпеливо, зло. Голос снизу больше не повторился. Времени до пожара оставалось всё меньше.
Я решительно встала и направилась к двери.
- Куда ты?
- Куда?!
Голоса раздались одновременно. Август просеменил ближе к двери и встал, потупив глаза. Он боялся оставаться в доме. Валентина дёрнула за колесо, зацепилась за скатерть и стеклянная ваза, украшавшая стол, с грохотом полетела на пол. Музыка за стеной смолкла.
- На улицу, – пояснила я. – Попробую прощупать полотно реальности. Если Николаю удалось уйти, то почему мы не можем?
- Я с тобой!
- Мы с тобой!
Снова нестройный хор голосов.
В дверь заглянула Лидия Павловна.
- Детка, у тебя всё в порядке?
Валентина не ответила на вопрос, словно и не слыхала.
- Помоги мне спуститься, мама.
Лидия Павловна, не говоря ни слова, покатила коляску к выходу. Любое требование Валентины было для неё непререкаемым законом. Лестница в доме была достаточно крута, и я поспешила на помощь, но Лидия Павловна мои услуги решительно отвергла.
Валентина цеплялась за перила, притормаживая движение кресла, Лидия Павловна, пыхтя пихала громоздкое сооружение вниз по лестнице, стараясь не выпустить коляску из слабых рук. Я ступала следом, готовая в любую секунду подхватить тяжкую ношу. По пятам за мной семенил Август, крепко сжимая в мохнатых руках увесистый том о Карле Великолепном.
Так что к двери мы подошли все разом и сгрудились у входа не решаясь выйти наружу. На улице шёл дождь.
Крепкий осенний ливень поливал пожелтевшую листву, барабанил по металлическому навесу над низеньким крыльцом и бурлил водоворотами, стекая по наклонной улице вниз к пустынной площади.
Валентина выставила вперёд ладошку и блаженно жмурилась, когда холодные капли разбивались о её ладонь и брызги попадали в лицо.
- Ты простудишься, – Лидия Павловна озабоченно посмотрела на серое небо. – Вынести дождевик?
- Нет. Ничего не надо. Ступай.
Лидия Павловна тяжело побрела вверх по лестнице. Она с таким трудом переставляла старческие ноги, будто вновь волокла непосильный груз. Сердце моё сжалось. Неужели мы все погибнем?
- Их не спасти, – Валентина произнесла эти слова так, будто подслушала мои мысли. – Я и Николай-Литтус здесь по твоей воле. Август – случайный пленник, так же, как вон тот паучок, ползающий по стеклу. Ты... пришла сюда сама. А остальных уже нет. Они погибли. Давно, сорок лет назад. И теперь, когда временной круг разомкнулся, этот бесконечный день для них закончится.
- А для нас? Какие у нас шансы?
- Я не знаю, – Валентина пожала плечами и выкатила коляску во двор. – Ты знаешь, а здесь ни разу не было дождя! Вот... впервые.
Август переместился под сосну и прижался к шершавому стволу, прячась от фейерверка холодных брызг.
- Не знаешь? А почему ты не исчезла, когда разомкнулся временной круг? Вениамин говорил что-то про человеческое сознание... Что тебя удерживает?
- Не знаю, – Валентина встряхнулась, как мокрая собака и неожиданно рассмеялась. – Извини. Я так долго не видела дождя...
Дверь чёрного хода снова распахнулась и на пороге показалась Настя. Лицо её было красно от слёз, на шее виднелись багровые пятна. Знакомая картина. Она воровато огляделась вокруг, увидела нас, насупилась и мышью шмыгнула между сосен к забору.
- За керосином побежала, – констатировал Август, провожая её взглядом.
Валентина шумно вздохнула.
От парадного входа послышались возня и шум. Раздался серебряный голосок юной красавицы, резкий тенор её лысеющего отца и низкий рокот самого хозяина, Якова Петровича. Голоса смешались с шумом дождя, шелестом мокрых ветвей и хриплым дыханием Валентины. У меня закружилась голова. Неужели это наши последние минуты?!
Тени легли передо мной: одна, вторая, третья... они метнулись прочь, откинутые моим взглядом. Ринулись, извиваясь и скручиваясь в спирали, безнадёжно скользя вдоль полотна умирающей реальности, тщетно пытаясь найти выход.
Мысли и чувства мои раздвоились, разтроились, размножились...
За каждой своей тенью я следовала по пятам, ощущала её ощущения, чувствовала прикосновения плотной стены, отделяющей нас от реального мира, её неприступность, непроницаемость. И чувствовала, что сила её ослабла. Раньше здесь спиралью закручивался временной поток, не давая и подступиться к полотну реальности, а сейчас оно было обнажено, дышало и пульсировало о каждого прикосновения, но не давало выйти наружу. Чёрт бы побрал моё незнание, неумение пользоваться тем, что приобрела я в далёкой пещере То! Но так же, как легко и непринуждённо я пользовалась своей силой в тамошнем мире, и даже в Срединном слое, так же трудно, капля за каплей я постигала свои возможности и правила их использования здесь в Нижнем мире – уродливом отображении далёких миров.
Неожиданно одна из моих теней забеспокоилась, завибрировала и все мои помыслы устремились к ней, представив остальным действовать самостоятельно. Пространство изогнулось, и я прыгнула вперёд, одним движением достигая своей тени. И оказалась в лесу.
То есть, это сначала мне показалось, что я в лесу. Но потом я поняла, что деревья растут всего в четыре ряда, вдоль одного из которых пролегало шоссе, а другой край лесной полосы граничил с бескрайним полем, на котором чёрными, кривыми столбиками темнели иссохшие стволы подсолнечника с безжалостно отрубленными головами.
Впереди, меж деревьев мелькнул человеческий силуэт, и я побежала за ним, боясь потерять его из виду, словно от этой потери зависела моя судьба. Силуэт приблизился и оказался знакомой фигуркой в ветхом полинялом платье с двумя тощими косичками на голове. Девочка нагнулась вниз и из-под кучки опавшей листвы показалась металлическая канистра, выкрашенная в защитный зелёный цвет.
- Настя!
Девочка вздрогнула и выпрямилась. Медленно повернулась и посмотрела на меня широко открытыми глазами. Страха в них не было.
- Что тебе нужно?
- Я хотела поговорить.
- Стой! – девушка повелительно подняла ладонь, и мои ноги неожиданно замерли не в силах сделать ни шагу. – Говори.
Я попробовала пошевелить конечностями. Безрезультатно.
- Эй, ты что сделала?!
- Это мой мир, – тощие косички задорно подскочили вверх. – И командую здесь я. Когда разрешу – тогда и сдвинешься с места.
- Твой мир?! Твой мир рухнет меньше чем через два часа! Это последний день твоего мира, Настя! Ты знаешь об этом?
- Глупости! – девочка фыркнула. – Я здесь живу уже больше сорока лет.
- Живёшь? Это, по-твоему, жизнь? Каждый день переживать один и тот же день!
- Да! – косички снова взлетели вверх. – И каждый день побеждать своих врагов!
- Послушай, – я снова хотела шагнуть, но ноги не слушались меня. – Может ты и права. Но твоё время здесь закончилось. Последний пожар тебе не пережить. Никому не пережить. И если ты вернёшься...
Настя взвизгнула, прерывая мои слова.
- Вернусь?! Куда? Я здесь живу, родилась и... здесь и помру!
- Нет, – (проклятая скованность не позволяла мне даже пальцем шевельнуть!) – Тебе не нужно помирать. Ты можешь вернуться в реальный мир. Я видела тебя... там. В настоящей жизни. У тебя есть друзья. Есть дела. Важные дела. Это правда. А этот мир... он заканчивается. И если ты погибнешь здесь, то там, та, другая... я не знаю, что будет с ней.
- Какая другая? – ревниво спросила Настя. – Она разбогатела? Удачно вышла замуж? Что она вообще такое?
Я заколебалась. Потом посмотрела в ясные серые глаза Насти и решила не врать.
- Нет. Она старая уже. Бабка Настасья, ночной оборотень. И не богатая вовсе. Но ты ей нужна. Ведь... ты её тень?