В-четвертых…
Вздохнув, снова перелистнула. В-четвертых, сам Алекс. Зануда тот ещё. Единственное, что он делал — это учил, причем весьма придирчиво и требовательно. Как собеседник он был вечно угрюм и скучен, как рассказчик — сух и неинтересен, как сожитель — дотошен и непоколебим. Выражалось это в том, что в первый же день мне было заявлено, что всю «женскую» работу по дому буду делать я. А именно: готовить, мыть посуду, полы, и стирать. На мой удивленный вопрос, почему собственно я, ведь он ведьмак и у него есть кот, и вообще я тут не в домработницы шла, а в ученицы, последовал лаконичный ответ: не любо — топай в ссылку.
И вот сейчас, читая от силы одно слово из десяти, я действительно подумывала о том, чтобы отправиться в ссылку, но не туда, куда ссылают таких, как я, а например… к Амэну. А что? Парень хороший, умный, порядочный… вежливый, когда хочет. Папка у него щедрый…
Тьфу!
Перелистнув страницу, постаралась выкинуть из головы дурные мысли, но как назло они лезли одна за другой. Снова вспомнился Эйнар (у-у-у, падлюка!) и его уютный дом, затем Чертик, которому тоже закрыли доступ в деревню, чтобы он меня не отвлекал от учебы (деспоты, ей богу!), даже Тимка и тот вспомнился… Кстати Тимку тоже спасли, это я узнала чуть ли не в первую очередь. Жалко же парня — ни за что из-за меня пострадал.
Кроме этого за три недели учебы в редких разговорах не об учебе я узнала много чего: до окончания моего здесь пребывания родителям запретили со мной видеться, якобы во избежание (во избежание чего я так и не поняла), Эйнар (падлюка!!!) в то утро накормил меня завтраком не просто так, а с умыслом — любой, кто поест в чертогах Хельхейма, останется там навсегда. Но тут уже бабуля подсуетилась, в то же самое утро так напоив меня своими травяными чаями, что я всю вторую половину дня провела в уборной. Как вспомню — так вздрогну.
Но вот чего я до сих пор не понимаю, так это того, зачем он это сделал. Тоже блажь? Странная у них у всех блажь, право слово…
— Ну, закончила?
— Почти.
— Так, давай уже заканчивай, ужин скоро. А тебе его ещё готовить.
— Угу… — стараясь не слишком откровенно морщиться на приказной и бескомпромиссный тон Алекса, постаралась сосредоточиться на книге и её содержимом. Итак, шушь…
Закончив главу в кратчайшие сроки, почти с удовольствием отправилась на кухню. Снова в голову лезли мысли одна дурнее другой, и требовалось отвлечься. А ведь это только начало… судя по самым оптимистичным прогнозам, которые кстати пока не подтверждались, мне тут жить ещё год, а то и больше. Год!
Я не выдержу…
Присев на лавку, прикрыла глаза. Я слишком городская, я слишком домашняя. Я не приспособлена таскать воду со двора из колодца и каждый раз при приготовлении еды топить печь дровами. Мне холодно в конце концов в октябре ходить в туалет на улицу! Да это просто издевательство!
Форменное издевательство!!!
А этот… скрипнув зубами, открыла глаза и взялась за растопку, потому что ужин сам не приготовится. Этот ведьмак лишь высокомерно усмехался. Я знаю, это всё специально. Знаю… Они хотят, чтобы я сорвалась и отказалась от обучения. Они просто хотят от меня избавиться, внешне согласившись, а на самом деле создавая все условия для отказа.
Сволочи.
Через полтора часа, домыв последнюю тарелку и расставив посуду по местам, я бескомпромиссно заявила:
— Я гулять.
— За околицу только не ходи, — безразлично махнув рукой и снова уткнувшись в книгу, Алекс даже головы не поднял, отстраненно договорив: — Там снова фиолетовый бродит…
Черт. А я как раз хотела по лесу побродить… Одно тут развлечение — по вечерам по окрестностям бродить, да на осеннюю природу любоваться. Октябрь в этом году выдался на редкость теплым и даже ещё не все листья с берёз облетели. Долго конечно не походишь, да и темнеет рано, но всё лучше, чем на лавке попу просиживать, да при тусклом свете свечи глаза портить. Ей богу, как в восемнадцатом веке!
В итоге, одевшись потеплее, благо вещи мне мои привезли именно те, что я просила (и рейтузы, и джинсы тёплые, и пуховик с шапкой-шарфом), неторопливо вышла сначала во двор, а затем и за ограду. За околицу не пойду — не дура. А вот по улице вглубь деревни прогуляться туда-сюда — это можно.
Натянув вязаную шапку пониже, а шарф подвязав наоборот повыше, засунула руки в карманы и медленно побрела по краю дороги. Тоскливо, хоть волком вой…
— У-у-у…
Угу, именно так. Скосив глаза на соседского пса породы «двортерьер средних размеров», приветливо помахавшего мне хвостом, кивнула в ответ и поплелась дальше. Ни телевизора, ни интернета, ни телефона… ни знакомых, ни ровесников…
— Иринка, ты?
А это наша соседка шестидесяти лет. Милая старушка с добротным хозяйством, у которой Алекс покупает молоко и яйца. Добрая и приветливая.
— Да, баб Кать. Добрый вечер.
— Похолодало нынче…
— Да…
— Не броди долго, застудисси.
И заботливая. Вечно мне то на одно яйцо больше даст, то булочками собственной выпечки угостит.
— Хорошо.
Благодарно кивнув, снова опустила нос в шарф. Добрые тут деревенские… Кстати большинство из них в курсе, что Алекс ведьмак. То за травками придут, то за советом… не уверена, что они в полной мере понимают всю его магическую суть, скорее принимают его за знахаря, да ведуна, но… какая собственно разница? Не боятся, приветливы и ладно.
Меня кстати тут все считают его невестой.
Вздохнув, поморщилась. Из всех кандидатов в гипотетические мужья Алекс был самым занудным. Вот только снедало меня смутное сомнение, что…
— И не боится такая милая и незамужняя царевна одна по темным вечерам гулять?
— А кого тут бояться? — подняв взгляд на Эйнара (мда…), безразлично пожала плечами и попыталась обойти непонятно откуда взявшегося на моём пути мужчину. — Нечисти в деревне нет, мертвецов тем более…
— Живые порой намного страшнее…
— Это верно…
Не представляя о чем разговаривать с блондином, просто молча шла дальше. Он же, словно так и надо, пристроился рядом и тоже шел молча. И зачем? Зачем он вообще меня нашел? Одет он был кстати весьма современно: темные джинсы, темный пуховик и темно-серая вязаная шапка. И не скажешь даже, что сын Хель.
Повернув голову, чтобы спросить его о причинах странного ко мне интереса, успела только глухо пискнуть, когда он напряженно глянув сначала на меня, а затем мимо меня, увидел там что-то такое, отчего дернул меня вниз и мы покатились… покатились…
Черт… че-е-ерт… у-у-у…
— Ка… ко… го… ч-ч-ч… е… р… та?!!
Катились мы недолго. От силы секунд десять, но шишек я набила столько, что могла только стонать. Откуда тут овраг? Ах, да… был…
Но…
Когда мы успели так далеко пройти? Он же уже за деревней!
— Демон.
Склонившись над стонущей мной, мужчина рывком поднял меня на ноги и, уверенно задвинув за спину, вытащил непонятно откуда полупрозрачный меч.
Демон? Вигард что ли?
Опасливо выглянув из-за спины Эйнара, с трудом удержала очередной стон. Он самый. Эрцхер. Причем в полном боевом облачении, а именно в черных доспехах с шипами и огромным черным мечом.
Ну что за день, а?
— А может не надо?
— Надо.
— Черт возьми, ну зачем? — наплевав на ноющие бока и коленки, топнула ногой и, стиснув пальцы в кулачки, попыталась шагнуть между ними. — Как вы меня достали все! Ну почему просто не оставить меня в покое?! Живу, никого не трогаю! Учусь! Нет, приперлись!!! Да не хочу я жить с демоном! Не хочу! И с мертвецом не хочу! Понимаете? Не хочу!!!
Разоравшись уже на всю округу, потому что действительно находилась на грани, доведенная предыдущими неделями до невроза и почти истерики, через секунду снова была вежливо, но уверенно задвинута за спину.