— Сейчас подадут ужин.
— Слава Богу, а то я уже проголодалась, — ответила она грудным голосом.
«Почему мне так нравятся такие голоса, — думал Томас, — сколько лет малышке? Самое большое двадцать пять. Прелестная девушка». За ужином Томас загрустил: «Все едят, и никто меня не похвалит, а ведь мне это стоило стольких трудов». Только он об этом подумал, как услышал голос Христины:
— Какой вкусный пудинг, я в жизни ничего подобного не ела.
Томас расцвел от похвалы. «Ах, что за прелестная девушка!»
— Чей это рецепт? — спросила Христина.
— Мой собственный, я назвал его «а-ля Баден-Баден» в качестве воспоминания. Я пережил там прекрасные часы.
— Вы должны мне обо всем рассказать, — попросила |Христина.
— С огромным удовольствием.
Вечер был спасен! После ужина Даниела пела. Некото- | рые парочки исчезли. Пришли другие. Без перерыва играл граммофон. Томас пил со всеми гостями. «Я плотно поужинал, со мной ничего не случится», — думал он. Потом он познакомился еще с одним американским разведчиком — мистером Смитом. В разговоре с ним выяснилось, то Томас был приглашен не только потому, что умел хорошо готовить.
Послушайте-ка, герр Ливен. Я знаю, что вы не наци, но вы знаете много нацистов и могли бы нам помочь.
Нет, спасибо!
Ливен, это ваша страна Я здесь не вечно буду Если вы не поможете, мы можем наказать невиновных и наоборот и тогда все начнется сначала.
— Несмотря на это, я не хочу иметь дело с секретной службой. Никогда в жизни, хватит с меня!
Мистер Смит засмеялся. Освещение в зале стало интимнее, музыка сентиментальнее. Томас флиртовал с Христиной. Она рассказывала о себе, о том, что ее родители владели в Мюнхене небольшой фабрикой «Косметические товары». Сейчас они умерли. Фабрика разграблена.
Если бы я нашла кого-нибудь, кто дал бы мне немного денег, — сказала Христина. Она говорила так грустно, что Томас почувствовал к ней жалость.
«Вложив немного капитала, на этом можно хорошо заработать, — подумал Томас. — Миллионы женщин страдают сейчас от отсутствия косметики. У них ничего нет, чтобы сделать себя красивыми». Язык у Томаса начал заплетаться:
— Мы должны это обсудить, фройляйн Христина. Приходите завтра ко мне. Я заинтересовался вашей фабрикой.
Ой! — Ее глаза заблестели.
Мадемуазель Даниела снова начала петь. Томас пил и танцевал с Христиной. Он совсем опьянел. Но этого никто не замечал. В доме мертвой Евы пьяны были все. Только кавалер «Ордена крови» был трезв. Он лежал в своей мансарде, скрежеща зубами от боли в желудке.
Утром Томас проснулся в своей постели.
— Вставай, Пьер. Уже половина двенадцатого. Пора завтракать, — услышал он голос Бастиана.
Томас открыл глаза — и застонал. Рядом с ним лежала девушка, она спала глубоко и умиротворенно. Прелестная Христина Троль! Томас закрыл глаза и снова открыл. Это не было видением. Христина лежаларядом. Она что-то прошептала и улыбнулась. О ужас! В голове у Томаса стучало. Он посмотрел на Бастиана, который ничем не выражал удивления.
— Что случилось? Как эта дама попала сюда? — спросил Томас.
— И ты меня еще спрашиваешь? Как я могу это знать? О Боже, напился и ничего не помнишь.
— К сожалению. Убери поднос. Я хочу отсюда убраться, прежде чем она проснется.
В этот момент Христина открыла свои прекрасные глаза и, покраснев, спросила:
— Как неприятно. Действительно, кто вы, господин, позвольте вас спросить?
Томас представился.
— Боже мой. А кто этот господин?
— Мой слуга, Бастиан.
— Доброе утро, мадемуазель, — поприветствовал ее Бастиан и вежливо отвернулся. Юная дама начала плакать…
После завтрака они гуляли вдоль реки Изар. Постепенно прошла головная боль.
— Вы помните что-нибудь? — спросил ее Томас.
— Абсолютно ничего.
— Я тоже.
— Герр Ливен!
— После случившегося ты спокойно можешь называть меня Томасом.
— Нет. Я хочу оставаться на вы. Теперь, герр Ливен, у нас имеется одна-единственная возможность — разойтись и никогда больше не встречаться!
— Простите, но почему?
— Герр Ливен, я порядочная девушка. Такое со мной еще ни разу не случалось.
— Со мной тоже. Предлагаю помириться. О случившемся больше ни слова. Мы восстановим вашу фабрику.
— Вы вспомнили об этом?
— Да, и я держу всегда свое слово. Необходимый, капитал находится в вашем распоряжении.
— Герр Ливен, но при сложившихся обстоятельствах я не могу воспользоваться вашим кредитом.
15 августа 1946 года косметическая фабрика «Троль» выпустила первую продукцию. Несмотря на тяжелейшие условия, в которых им пришлось работать, в сентябре дело пошло лучше. Используя свои связи с американцами, компаньон Христины Троль получил большое количество химикатов, столь необходимых для производства. В октябре 1946 года фабрика уже производила мыло, крем для кожи, туалетную воду и как огромнейший дефицит молочко для лица, нашедшее огромный спрос у покупателей. Были наняты новые работники. Христина Троль обращалась к своему партнеру со словами «герр Ливен». Он в свою очередь называл ее «фройляйн Троль». Какая-либо вольность по отношению друг к другу была исключена. Честно и усердно достигли они процветания фирмы. Бастиан только улыбался. Однажды вечером на вилле Томаса появилась испуганная женщина. Она извинилась, что предварительно не договорилась о цели и времени своего визита.
— Я была так взволнована, когда прочитала ваше имя, герр Ливен!
— Где же прочитали вы мое имя?
— Я с детьми все еще живу в Фрайсласинге, куда мы эвакуировались в 1945 году. Нужда, нет жилья, крестьяне настроены враждебно, и к тому же эта погода…
— Дорогая госпожа, — прервал ее Томас, — позвольте, наконец, узнать вашу фамилию.
— Эмма Бреннер.
— Бреннер? — удивился Томас. — Не супруга ли вы майора Бреннера?