— Нет, — отрезал Китяж, — Устали все. По этому, нам надо найти такое место, где мы сможем выспаться все вместе. Не опасаясь, что нас кто-нибудь прирежет или сожрёт.
— Да кто нас сожрёт, то? Кому ты нужен, жабий глаз? — усмехнулся Дон.
— Не скажите, — Никотин уже приложился к ночному прицелу, — Движение на северо-западе. Два человека. Вооружение: ружья.
— Отлично. Фонари погасите! — скомандовал Китяж, — Огласка нам сейчас не нужна. Уходим в здание, а там посмотрим. Выполнять.
Заскочив в здание и пролетев по лестнице два этажа, группа разложилась.
— Ровненько идут, — Никотин улегся на краю бетонной плиты и рассматривал две фигуры в оптику, — Ищут что-то.
— Известно что, — горько сказал Дон, — Пожрать ищут.
— А это значит, что в городе есть выжившие, — Кирилл подполз к Никотину и тоже приложился к оптике, — Смотри… в противогазах. Хоть как-то берегутся… Ружьишки скорее всего из какого-то охотничьего магазина. Шмот тоже… Камуфляж явно не армейский… Да и сами они не особо на военных похожи… Сюда идут… — Тяжин отполз от края бетонной плиты, — Так парни. Берём их. Без шума и жертв. Не забывайте. Они — простые гражданские. Они пережили такое, что вам и не снилось. Будьте с ними повежливее и поосторожнее. Не хватало ещё нам конфликта с мирным населением. Работаем парни…
— ФАМИЛИЯ!!! ЗВАНИЕ!!! ГОВОРИ, БОЕЦ!!!! — двое пленённых сидели спиной друг к другу и, не понимая, хлопали глазами, на кричащего на них здоровенного дядьку в химзащите и противогазе, — ОТВЕЧАЙ!!! БЫСТРЕЕ!!! РАССТРЕЛЯЮ, К ЧЁРТОВОЙ МАТЕРИ!!!!
— Я… мы… да мы… это… — попытался сказать один из пленных.
— Расстреляй его, Никотин, — Китяж разжёг костер из собранного в округе мусора, — может тогда он говорить будет чётче.
— Не надо меня расстреливать, — совершенно мямливший до этого момента пленный, — я всё скажу, а он, — парень кивнул в сторону своего товарища, — он вообще говорить не может. Онемел он. У него вся семья погибла на его глазах. Дом, в подвале которого они прятались, рассыпался, когда он вылез за едой…
Повисла тяжёлая пауза. Каждый вдруг вспомнил о своей семье. Кто-то о родителях, кто-то о жёнах и детях. Первым вышел из ступора Китяж
— Отставить расстрел, Никотин. Жрать хотите? — парни кивнули головой, — Тогда, идём к вам.
— К нам далеко, — поник говорливый, — и опасно.
— Ну, опасностью нас не напугать, — ухмыльнулся Тёма, — а на счёт «далеко», так… не дальше Марса…
— В лавре…
— Здесь километра три, не более, — Кирилл посмотрел на карту, — Дойдём меньше чем за час.
— Это раньше за час, — перебил его говорливый, — сейчас, дай бог, за три дойдём. Если дойдём…
— А что так???
— Банды…
— Кто??? — еле сдерживая хохот, переспросил Никотин.
— Вам смешно, — исподлобья посмотрел на него говорливый, — А нам не до смеха. Каждый день теряем по одному, а то и по два сталкера. Единственный, кто выручает, это Витя.
— Что за Витя? — нахмурился Китяж.
— Он из под земли приходит. Медикаменты нам приносит. Расходники. Бинты там и прочие вещи. Ну, а мы ему тоже помогаем… чем можем… У него автомат. Вот он нас и спасает.
— Франгос, — глянул на Никотина Китяж, — Скажи мне, дружище. А как часто Витя к вам приходит?
— Раз в два дня. Сегодня ночью как раз должен придти, если не случится ничего.
— Тогда, давайте выдвигаться, — Кирилл протянул руку говорливому пленному, — Майор Тяжин. Можно просто — Кирилл.
— Саня, — пленный пожал протянутую руку, — А это Дима. Дима — «Тихий».
— Давай Саня. Расскажи, как быстрее и безопаснее пройти к Лавре?
— Быстрее и безопаснее это разные вещи, — усмехнулся Саня, — Быстрее всего — напрямую. Через площадь, по «Второму лучу». Дальше, — пленный вёл пальцем по карте, — по Качалова, к мельнице. Но, на мельнице нас ждёт засада. Весь мельничный комбинат в руках Бобра и его людей. Именно они на нас нападают.
— Пойдём вдоль берега, — твёрдо сказал Кирилл, — по набережной.
— Нельзя, — с ужасом в голосе прошептал Саня, а Тихий вжался в угол комнаты и затрясся от страха.
— Что там?
— Там — собаки. Хуже людей. С людьми договориться можно, а с этими…
— Ты что, — попытался подбодрить его Никотин, — Собачек испугался???
— Их тысячи… Они нас сожрут, и не побрезгуют… Они…
— Да, что ты заладил. ОНИ, ОНИ!!! — остановил панику Китяж, — Они такие же как и мы! И Умирают так же как и мы. Дашь слабину — разорвут, к Едрене Фене!
— Но их очень много, и…
— Идем вдоль русла Невы! — отрезал Кирилл, — Я сказал.
Они уже прошли по второму Лучу и подходили по Книпович к Хрустальной, когда где-то, в районе «Елизаровской» раздался протяжный вой, а когда команда выкатилась на проспект Обуховской Обороны, Никотин в прицел разглядел огромную свору.
— Давайте их подкормим, — Никотин прицелился и выпустил пулю в мохнатую кучу. Визг, раздавшийся из своры, было слышно даже на правом берегу. Почуяв кровь, недавние собратья по несчастью тут же превратились в хищников и добычу. Раненную псину начали рвать её же сородичи, — Валим, братцы!!!
— Только, не бежать. Идём быстро, но не бежим, — Кирилл развернулся к своре лицом и поднял ВАЛ, — Мы с Никотином замыкаем. Тёма, Дон. Вы в голове. Саня, Дима вы посредине. И чтобы не случилось, не останавливаться. Выполнять!
А свора, разделавшись со своим собратом, ломанулась в сторону группы Китяжа. Расстояние между ними сократилось до трехсот метров, когда Кирилл сделал первый выстрел. Никотин сделал уже три. А когда группа оказалась под Финляндским железнодорожным мостом, Никотин уже кричал:
— Перезаряжаюсь!!!
— Крою!!! — ответил Китяж. Он остановился и начал стрелять уже не прицельно, ибо пули летели в цель даже без этого дурного занятия. Один выстрел — две, а то и три псины, — ПЕРЕЗАРЯДКА!!!
— Крою! — крикнул Никотин.
— НЕТ!!! Отходи! Прикрой ребят!!!
Собаки остановились в десяти метрах и тихонько начали поскуливать.
— Отходи, Никотин, — Кирилл тихонько хлопнул снайпера по плечу, — Я приду через полчаса. Это приказ, капитан!!! ОТХОДИ!
Никотин медленно сделал шаг назад. Свора ощетинилась и зарычала.
— Тихо! — рявкнул на них Тяжин и в его голосе было столько звериной силы, что некоторые представители своры присели, а парочка даже брызнула себе на лапы, — Отходи Никотин. Парней догоняй. Выполнять, капитан. Выполнять! Они же нас сейчас зажмут!
Никотин глянул на Тяжина. Тяжин был суров, как никогда. Он опустил ВАЛ и свирепо смотрел на свору, которая уже почти обступила разведчиков.
И Никотин медленно, прижимаясь спиной к опоре моста, пошёл в сторону Александро-Невской лавры, в сторону гостиницы Москва. В сторону, где сейчас было, не только безопасно, но и тепло и сытно. Туда, куда уходила вся группа.
Он шёл по узкому коридору. С одной стороны стена, с другой свора голодных, одичавших псов. Он понимал, что за его спиной, псы закрывают Китяжу последний путь к отступлению. Но, в первый раз в жизни, капитану Никитину было страшно. Не просто страшно, а СТРАШНО до глубины души. До последней поджилочки. До последнего нерва… Душа Никотина была не то что в пятках. Она была в стельках его спецназовских ботинок. Он никогда не боялся собак, НО… То, что он видел сейчас. Такого количества собак он не видел. Здесь были псы всех мастей и размеров. И огромные московские сторожевые и маленькие Йорк Ширские терьеры и таксы и бульдоги.
Никотин вышел из кольца и немного ускорил шаг. Нужно было догонять Дона и Архангела. Приказ есть приказ…
Кирилл прижался спиной к бетонной опоре железнодорожного моста. «Что бы ни происходило, а спина должна быть прикрыта. А Никотин молодец. Не очконул. Я бы очконул, а этот — нет… Молодец парень. Если что — он справится…» Тяжин вынул нож и переложил его в левую руку. Медленно сняв вещмешок Китяж вытряхнул его содержимое на растрескавшийся асфальт и обмотал его вокруг правой руки.