– Давайте сначала расставим точки над «и», – решил Трубопроводов, который терпеть не мог неопределенности.
– Мы, вроде как, все решили… – смутился Заполярный, – или вы…
– Я просто хочу окончательно прояснить ситуацию, чтобы потом между нами не было каких-то вопросов или недопонимания.
– А какие тут могут быть недопонимания?
– Как я понял, вы хотите, чтобы я здесь пожил во время вашего отсутствия, присмотрел за домом…
– Все правильно.
– Другими словами, я остаюсь здесь за сторожа, но не в качестве прислуги или сиделки.
– Ах, нет! За это можете не волноваться. Калиста Никоноровна вполне может сама за собой следить. Она женщина самостоятельная, ну, а если она даже и попросит вас поставить чайник, не думаю, чтобы это было обременительно.
– Такой вариант меня вполне устраивает.
– Ну, если вопросов больше нет…
– Есть просьба, – вмешался Ты, – мой друг – человек скромный, но ему не мешало бы купить себе тапочки, и все такое.
– Вам нужен аванс? – спросил Заполярный.
– Если вас это не затруднит, – ответил Трубопроводов.
– Совершенно. Кстати, я сейчас еду в Москву, так, что, если нам по пути…
– С удовольствием примем ваше предложение.
К Заполярным друзья прибыли, как раз, к обеду. Вся семья почти в полном составе сидела за столом. Жена Заполярного оказалась фифой, натужно корчащей из себя аристократку. Дочка тоже была фифой, но симпатичной.
С той настойчивостью, которая не признает никаких «нет», друзей усадили за стол, правда, они не особо и сопротивлялись.
– Калиста Никоноровна чувствует себя неважно, поэтому сегодня она обедает в постели, – сказала жена Заполярного, кивнув в сторону пустого стула.
– А что с ней? – спросил Трубопроводов, для которого этот вопрос не был праздным любопытством.
– Сложный случай, – ответил Заполярный, – врачи теряются в догадках.
После обеда жена с дочкой принялись прихорашиваться, Заполярный занялся уборкой, Ты отправился домой, а Трубопроводов – к себе в комнату. Больше всего ему хотелось завалиться спать, но сначала надо было попрощаться с хозяевами. Наконец, они отправились в аэропорт, и Трубопроводов смог отдаться в руки Морфея.
Проснулся Трубопроводов от невероятного стука, который, продлись он еще немного, вполне мог бы развалить дом. Стучала Калиста Никоноровна, обитавшая в соседней комнате. Решив, что бабка уже отдает концы, Трубопроводов помчался к ней.
– Что случилось, Калиста Никоноровна? – испугано спросил он.
– Тебе разве не сказали, что я привыкла завтракать в восемь? – злобно глядя на Трубопроводова, спросила она.
– Ну и что? – удивленно спросил Трубопроводов, до которого не доходило, какое он к этому имеет отношение.
– Сейчас уже без пятнадцати восемь, а ты еще даже чайник не поставил.
– Знаете что, Калиста Никоноровна, – взбесился он, – хотите завтракать в восемь – вставайте и готовьте, а я привык спать, пока не проснусь.
– Я – старый, больной человек, и мне нужен уход.
– Я вам сочувствую, но ничем помочь не могу, – сказал он и, не слушая возражений, вернулся к себе.
Только он устроился в постели, бабка затарабанила вновь.
– Что еще? – спросил Трубопроводов, входя к ней в комнату.
– Раз уж ты собираешься травить меня голодом, включи хотя бы телевизор.
Маленький телевизор стоял у ног её кровати. Пульт лежал на тумбочке рядом.
– У вас пульт под рукой, – сообщил ей Трубопроводов.
– Я не знаю, как им пользоваться.
– Нет ножек – нет и мультиков.
В следующий раз Калиста Никоноровна дождалась того сладкого момента, когда только– только приходит первый пугливый сон.
Откровенно матерясь вслух, Трубопроводов ворвался в её комнату.
– Принеси мне воды, – попросила Калиста Никоноровна.
– Еще раз стукнешь – посажу на цепь! Понятно? – рявкнул он во всю глотку.
– Как ты со мной разговариваешь?! – завизжала она.
– Послушай, ты, карга старая! Будешь отравлять мою жизнь – утоплю в сортире, и все решат, что это несчастный случай. Ты поняла?
Трубопроводов был, буквально, на грани, отделяющий слова от действия, и Калиста Никоноровна, чтобы не искушать судьбу, молча повернулась на бок и укрылась с головой одеялом.
Понятно, что ни о каком сне уже и речи быть не могло. Проклиная Заполярных, Ты, старую каргу и тот день, когда черт дернул его отправиться в путешествие, Трубопроводов принялся одеваться. Еще на военных сборах в институте он освоил один вполне доступный способ снятия стресса: одеваешься, выходишь из дома и идешь, куда глаза глядят на максимально возможной скорости.