Теперь вечерами у них было весело - пели с пластинок Утёсов, Козин, Шульженко, Лемешев и Козловский, юморили Миронова с Менакером, и, наверное, потому совсем не слышно было сердитого ворчания бабы Раи.
В один из воскресных дней дядя Аркадий на удивление соседей и к восторгу ребятишек въехал во двор на лимузине.
- Прошу вас, мадам и мадамуазель! - галантно открыл он перед бабушкой и Иркой дверцу тёмно-серого Опель-капитана...
- И в какой помойке ты выдряпал этот старый, грязный драндулет? - спросила бабушка с выражением брезгливости на лице, не решаясь садиться на протёртое до дыр, покрытое масляными пятнами сиденье иностранного автомобиля. - Он ещё помнит, наверное, прадеда моей бабушки!
- Ну почему же "выдряпал", Рая? - обиделся дядя Аркадий, - я купил его на толчке за вполне приемлемую цену! Шикарное, кстати, авто, мощный мотор. Сейчас ты сама в этом убедишься... Садитесь быстрее, мне таки уже не терпится прокатить вас с ветерком! - Бабушка с Иркой уселись на заднее сиденье, и дядя Аркадий, сев за руль, резво тронул с места.
- Нет, ну ты таки неисправимый идиёт, Аркаша, я тебя умоляю! - ворчала бабушка, чихая от густой пыли, пробивающейся сквозь дряхлую ткань из сиденья при каждой встряске. - И сколько ж ты отдал за эту калымагу, которая скопила всю пыль сражений на Куликовском поле? Неужели ты ещё не понял, что тебя обдурили, как последнего дурака?! У тебя тут окно хоть открывается, чтоб проветрить?
- Тебе разве можно когда-нибудь угодить, Рая? - смеялся дядя Аркадий. - Ну, а ты что скажешь, Ирэн, нравится тебе авто? Хочешь, научу баранку крутить, а?
- Конечно, хочу! - воскликнула Ирка радостно. - Машина - во!!!
- Ты слышишь, Рая, устами младенца глаголит истина! Ирэн научится водить и будет возить тебя на базар, или в театр.
- Не морочь мне голову, Аркадий! И зачем мне нужен тот театр, когда ты сам его мне тут через день устраиваешь?!
В этот момент машина пару раз чихнула и остановилась.
- Тю! шо такое? - удивился дядя Аркадий, - с утра полный бак бензина залил, а прибор показывает, шо там пусто...
- Ну вот, пожалуйста, а я что говорила?! - злорадствовала бабушка, - и ты ещё будешь меня уверять, что это барахло - хорошая машина?! Слазь, Ирка, будем искать трамвайную остановку!
Заварив дырку в бензобаке, дядя Аркадий уехал по делам в город Ковель. Через неделю приехал, но не один...
- Знакомьтесь, это Катрин, моя жена! - представил он ошарашенным родным пышнотелую блондинку.
- Хм... Ну что ж, поздравляю, дорогой братец! - проигнорировав протянутую ладошку Катрин, саркастично произнесла бабушка, - ты, как всегда, очень кстати женился. Только, извините, придётся вам в машине медовый месяц проводить, - у меня спальных местов для вас нет!
- Ну, вот этого не надо, Рая! Ты ведь прекрасно знаешь, шо я коплю деньги на дом. Разве ж мы не уместимся временно как-нибудь на твоей жилплощади?.. Ирэн, если мы тебя пока положим на мою раскладушку, ты ведь не будешь против? - Не буду... - Ириша уныло покачала головой.
Молодожёны разместились в крошечной, бывшей Иркиной, комнатке. А Ире бабушка устроила спальное место на своём старинном сундуке...
Оказалось, что Катрин - полька по национальности, и по-русски знает только три слова: хочу, лублу и чалую.
- Знала я, что ты идиёт, Аркадий, но чтобы до такой степени - не ожидала! - ворчала бабушка. - И когда уже ты научишься не наступать на одни и те же грабли? У тебя что, от жары совсем расплавился мозг, и ты уже не можешь отличить низкопробную вертихвостку от порядочной женщины?! Неужели ты настолько слепой, Аркадий?!! Посмотри на неё - ведь это ж видно невооружённым глазом! ...Я нисколечко не удивлюсь, если она прекрасно поняла мои слова, потому что по-русски знает ничуть не хуже нас с тобой!
Катрин натянуто улыбалась, растерянно переводя взгляд с одного на другого. "Лублу... чалую..." - на всякий случай произнесла она и чмокнула дядю Аркадия в щёку.
- Ша, Рая! Не надо оскорблений, ты меня этим очень обижаешь.
- А я тебе так скажу - ты ещё помянёшь мои слова, когда она оставит тебя без единого гроша в кармане!
С приходом сентября отпускное время закончилось, и все разошлись по местам своей работы, а у Иры начались занятия в школе. Дома оставалась за хозяйку Катька, как называла её бабушка. Катерина оказалась неплохой стряпухой, и баба Рая, которая терпеть не могла возиться с приготовлением обедов, неожиданно оттаяла к невестке. Дядя Аркадий ходил теперь гордый и довольный молодой своей женою, и, поглядывая с победоносным видом, время от времени спрашивал бабушку: "А? Ну, что теперь скажешь, Рая? Разве плохую я выбрал жену"?! И, к сожалению, ежедневных гостинцев в виде сладостей Ирке доставалось теперь гораздо меньше прежнего...
В тот день она пришла домой раньше обычного из-за отменённого последнего урока. В коридоре, бывшем по совместительству кухней, угрожающе гудел чуть ли не раскалившийся от жара примус, на котором скособочилась и почернела пустая, с давно выкипевшей жидкостью кастрюля. Примус готов был ежесекундно вспыхнуть и Ирка, схватив ведро, залила его водой. От жуткого шипения и пара она едва не свалилась с ног, но всё продолжала в каком-то исступлении лить и лить на него воду из всех имеющихся ёмкостей... Сбежались, ахая и охая, соседи. В незапертой квартире всё было поднято, что называется, вверх дном - выдвинуты ящики, раскрыты створки шкафа, валялась на полу одежда... Здесь явно искали что-то ценное! Как выяснилось позже, пропали все деньги, накопленные дядей Аркадием на дом, бабушкины золотые украшения и даже её крепдешиновые платья с выходными туфельками-лодочками. А Катрин бесследно исчезла!