— Артем, можно? Я бы хотела поговорить, — его мать, женщина, которая ненавидела мальчонку с рождения, потому что он плод изнасилования. Но сейчас она не казалась ему такой, ведь кроме нее никто и не видел, что парня выводило все связанное с этой Олесей.
— Что? — грубо ответил Артем, но она лишь села рядом и погладила его по голове. Осознание того, что он ее сын пришло поздно, но она всем сердцем его любила и готова была на все, только чтоб ее родной сынок был счастлив.
— Я знаю как ты любишь ту девочку, я увидела это сразу, как она защищала тебя первый раз, как она разрывала душу в клочья вспоминая, что с ней было. Она тебя очень любит, ещё тогда любила, но не знала этого. Я прошу прощения у тебя за все! Лишь когда та девочка в квартире у твоих друзей, наплевала на свою гордость и поставила меня на место, открыв глаза на все, я поняла насколько ошибалась. Я очень люблю тебя сынок, прошу прости меня, я такая дура, я плохая мать. Каждый день я смотрела на тебя и вспоминала того, ты ведь так на него похож. Но ты самое прекрасное, что есть у меня в жизни, мы постараемся решить все, обещаю, что поддержу тебя в любом решении и никогда больше тебя не брошу, — Артем обнял маму, хоть и злился на нее все еще, но любил ее больше жизни. Она ведь ему не чужая, просто ошиблась, со всеми бывает. Он тоже не исключение и уже сломал свою жизнь, теперь только расплачивается за это.
— Как!? Она не вернётся! Не простит меня! — с грустью сказал, его сердце все больше разрывалось от боли. А в памяти всплывали только лишь моменты проведенные с девушкой.
— Мы что-нибудь придумаем, но свадьбы не избежать, тебе придется жениться, но вы можете жить раздельно, — мама поцеловала Артема в щеку и ушла. Ей было невыносимо смотреть, как он страдает. Но выхода другого нет и просто не может быть.
Артем просидел так около двух часов, а когда понял, что пути назад нет и самый простой выход это фиктивный брак. Голова раскалывалась, просто не мог думать. Васька не отвечала на его звонки. Видимо она была уже в курсе всего и просто не хотела с ним разговаривать.
— Короче, свадьба будет, — Олеся засияла и бросилась к Артему, но он быстро отошёл в сторону, — Никаких объятий, поцелуев и прочей хрени не будет, жить будем раздельно, только под такими условиями я женюсь! — сказал он и мам с улыбкой кивнула. Раз уж он так решил, то нет повода отговаривать, просто пойти на поводу у сына и все.
— Но, Артем, ты ставишь нас в неловкое положение. — сказала мать Олеси, девушка стояла и смотрела умоляющими глазами на отца, который сам не мог понять, что происходит. А после слов Артема так вообще засомневался, что стоит играть свадьбу.
— Дорогая, сваха, Артем любит другую, он четко выразился, внука или внучку мы не бросаем, но мы будем согласны с любым решением сына! — мать стояла за Артема горой, да и отец его полностью был согласен с их решением. Как можно так сумбурно все решать совсем не понятно.
После этого Артем поехал к Васе и объяснил всю ситуацию, она долго плакала, а Арсений ее утешал. Юрка никак не мог дозвониться Маринке. Они пропали. Для парней это было крахом, только вот даже не понятно было куда они улетели, в аэропорту не дали никакой информации, просто сказали, что таких пассажиров не было.
Прошло много времени, свадьба прошла и Артем с Юркой начали работу над проектами. Кобрин пытался найти Лилю, но нигде не было, он ведь даже не знал куда она уехала. Ее родители ничего ему не сказали. Сами не знали где она. К Васе парень приходил каждую субботу, Арсений провел установку к телевизору, чтоб Кобрин мог смотреть на Лилю, но чтоб она не видела его.
С каждой неделей она менялась все больше и больше, ему её не хватало. А потом у Артема родился сын, открылись клубы, Олеся бесилась, что он просто приходит к сыну, но с ней даже не общается. Несколько раз она принимала попытки затащить его в постель, но Артем быстро это присекал.
Да и некогда ему было строить с ней отношения, любил все еще ту, которая далеко. Но вот только она стала забыть об этом и уже даже не упоминала его имя, а последний раз так вообще сказала, что ей похрен на него. Больше не нужен, эти слова ударили лезвием по сердцу слишком сильно.