Но тут произошло новое несчастье. Прежде был сломан только винт. А теперь, после огромного толчка, сломался и вал, на котором винт был закреплён.
Корабль вновь стал беспомощным. Ледяное поле медленно двигалось, и корабль плыл вместе с ним. Только не вперёд, а назад — мимо тех берегов, которые он лишь недавно прошёл. Кто-то грустно пошутил, что теперь их ледокол превратился в баржу ледокольного типа. Все понимали, что теперь они должны высадиться на берег. Жаль, конечно, корабль, но его не спасёшь. Его раздавят льды через месяц, а может, и через неделю.
Но тут профессор Шмидт и капитан Воронин объявили принятое решение:
— Будем бороться до конца. Сейчас поставим паруса и попробуем пойти вперёд.
На ледоколе не было парусов, но мачта была. И был брезент. Им укрывали уголь на палубе, и брезент давно уже стал чёрным.
— Поставить грот! — командовал капитан.
И матросы бросались тянуть канаты, закрепляли их узлами.
На пути встречались большие льдины. Прежде такие льдины ледокол подминал под себя. Теперь ледоколу помогали члены экипажа. Соскакивали на лёд, волокли тяжёлый якорь на толстом длинном канате. Якорь зацепляли за льдину и включали могучую носовую лебёдку. Корабль подтягивался к льдине, оттаскивал её под корму. Тут появлялась новая льдина. И всё повторялось… Тяжёлый якорь бил по ногам, обжигал холодом руки, нужно было тащить его бегом. А потом быстро-быстро долбить лунки, закладывать взрывчатку, рвать лёд…
Ледокол уже слегка покачивался. И льдины покачивались тоже.
Это значило, что впереди, близко, была чистая вода.
Наконец осталась предпоследняя льдина, потом последняя. 1 октября 1932 года в 14 часов 45 минут ледокол «Сибиряков» вошёл в Берингов пролив. Ветер упруго бил в его чёрный брезентовый парус.
Это был первый в мире корабль, который прошёл весь Северный морской путь за одну навигацию.
В тот день Отто Юльевичу исполнился сорок один год. Но он забыл о своём дне рождения. А когда на другой день вспомнил, то говорить постеснялся. Все так радовались победе, что было не до личного маленького праздника.
За умелое и мужественное руководство экспедицией на «Сибирякове» советское правительство наградило Отто Юльевича Шмидта орденом Ленина — самой высокой наградой страны.
ГИБЕЛЬ «ЧЕЛЮСКИНА»
И следующий день рождения, в 1933 году, Отто Юльевич встречал во льдах. Теперь вместе с капитаном Ворониным он плыл на новом большом пароходе «Челюскин». Пароход только что построили. Но надеяться, что этот корабль выдержит все поединки с арктическими льдами, было нельзя. В трудные моменты «Челюскину» должны были помочь ледоколы.
Профессор Шмидт и капитан Воронин сумели и без помощи ледоколов провести «Челюскин» до Берингова пролива. По дороге корабль принял на свой борт полярников с далёких северных островов, и к концу плавания в каютах жили даже женщины с маленькими детьми. Чистая вода была рядом. Лишь одно, последнее, ледяное поле преграждало путь.
Но тут внезапно налетел шторм. Бешеный ветер погнал воду из Тихого океана в Ледовитый. Ледяное поле, не раскалываясь, стало двигаться к Северу и поволокло за собой корабль.
Два дня назад кораблю до чистой воды оставалось лишь полмили. Теперь корабль и чистую воду разделяло тридцать миль.
Отто Юльевич объявил о начале зимовки.
В его каюте было холодно — замерзала в стакане вода. Но он не разрешил поставить у себя дополнительную батарею. Зато каюту, где жили дети, приказал обогревать лучше.
Несколько месяцев ледяные поля тащили корабль по океану. Вокруг со всех сторон громоздились огромные льдины, торосы. А люди на «Челюскине» продолжали спокойно работать: вели научные наблюдения, Отто Юльевич постоянно читал в кают-компании лекции, вёл кружок немецкого языка.
А по вечерам вместе с капитаном Ворониным они готовили снаряжение к высадке на лёд. Они знали, что корабль может не выдержать напора льдин и будет тогда раздавлен. Но раньше времени пугать людей не стоило.
Несчастье случилось 13 февраля 1934 года. Ледяной вал обрушился на «Челюскин», проломил борт. Вода прорвалась в машинное отделение, в трюмы. Нос корабля начал погружаться в воду.
Члены экипажа немедленно заняли посты и стали выгружать снаряжение.
Когда корма задралась ещё выше, Отто Юльевич скомандовал:
— Все на лёд!
