— В трюме остался ценный груз?
— Самое важное оборудование было эвакуировано. А в трюме в разобранном виде находится мобильная буровая платформа, опытный экземпляр.
— Задача ясна, — заявил Саблин.
Нагибин отсоединил от компьютера флешку, протянул ее Виталию и сказал:
— Держи, каплей. На досуге почитаешь сам и познакомишь с информацией своих товарищей. А теперь всем отдыхать. Завтра днем мы уже окажемся на месте и должны будем тут же приступить к работе. — Контр-адмирал поднялся, давая понять, что вводный инструктаж окончен. — И пожалуйста, каплей, не суши мозги над шахматами хотя бы сегодняшней ночью. Мне твоя сообразительность потребуется завтра.
— Шахматы мозги не сушат, товарищ контр-адмирал. Спокойной ночи.
Боевые пловцы покинули кают-компанию. Нагибин вновь подошел к панорамному окну, заложил руки за спину и долго смотрел на море. Затем он взял пульт со спинки дивана, нажал кнопку. Тихо загудел электропривод, плотная штора закрыла стекло. Федор Ильич уменьшил свет, сбросил ботинки, прилег на диван и закинул руки за голову.
Море мерно качало яхту. Саблин с Нагибиным стояли на палубе. Волны неярко поблескивали. Их цвет был такой, словно их отлили из стали. Птицы с криками носились над водой, то и дело ныряли, выхватывали рыбу и уносили ее к близкому берегу. Слева по борту виднелись антарктические горы, похожие на египетские пирамиды. До самого горизонта там и тут белели верхушки айсбергов.
— В таком бы пейзаже да отпуск провести!.. — мечтательно протянул Саблин.
— Для отдыха я предпочитаю теплые моря. В крайнем случае Балтику, — серьезно проговорил Нагибин.
Моторная яхта уверенно резала волны. Взору открывались все новые и новые бухты. Нагибин поднес к глазам бинокль, некоторое время всматривался в побережье, затем снял ремешок с шеи и подал оптику каплею.
— Это вон там, видишь? — указал он рукой. — Над бухтой как раз раздвоенная вершина горы. Глубина, на которой залегает «Профессор Молчанов», небольшая, до тридцати метров. Так что барокамера нам не потребуется.
На палубу с чашкой кофе в руках вышла Катя.
— Легко ты оделась для здешней погоды. — Федор Ильич улыбнулся. — Доброе утро.
— Я не мерзлячка. — Катя пристроила чашку на выступ надстройки, застегнула молнию куртки и накинула капюшон с меховой оторочкой.
— Ученые уже добрались до станции, расконсервировали ее, ждут помощи и готовы приступить к работе, — проговорил Нагибин. — Надеюсь, и мы быстро со всем справимся. Жаль, конечно, что показательные выступления не состоялись, но у нас очень мало времени.
— Что ж, выступление — это роскошь, которую мы не можем себе позволить, — произнес Саблин.
Яхта стала забирать к берегу. Рулевой изящно обошел громаду айсберга, возвышающуюся над водой, и замедлил ход. Пейзаж был величественным. Узкий каменистый пляж, местами покрытый снегом. Горные вершины и заснеженная площадка перед ними. Яхта замедлила ход, замерла на волнах. Было слышно, как тихо работала ее силовая установка.
— Якорь бросать не будем? — поинтересовался Саблин.
— Лишнее. — Нагибин махнул рукой. — Эта посудина вся напичкана электроникой. Автоматика может удерживать судно на месте с точностью до полуметра.
Саблин ввел в навигатор координаты, переданные радистом «Профессора Молчанова».
— Под воду спустимся я и Катя, — сказал Виталий. — А ты, Николай, останешься на борту.
Зиганиди пожал плечами. Спуск производился в холодных антарктических водах, но не сулил быть экстраординарным. Ведь предстояло сделать не так уж и много. Отыскать пробоину и определить ее характер, а также проверить трюм затонувшего судна. Если его гибель стала следствием диверсии, то нельзя было исключать, что кто-то пытался достать оттуда оборудование — экспериментальную мобильную буровую вышку.
В теплые вещи и гидрокостюмы подводники облачались в кают-компании. Катя и Виталий стояли друг к другу спиной. При этом Саблин видел ее отражение в панорамном окне.
— Волосы не забудь распустить. Это очень эффектно.
— Сам ты дурак, товарищ каплей. — Сабурова рассмеялась. — И, пожалуйста, не пялься так открыто на мое отражение в стекле.
— Можно подумать, я тебя не наблюдал в самых разных видах.