— Ну, что, брат Мао Кан, вот, пожалуй, и все! Жаль, что так мало всего сохранилось, но и то хлеб. — мне действительно было жаль, что сохранилось так мало.
Из всего многочисленного оборудования корабля сохранился только сильно корродированный сейф капитана. Пусть воздух снаружи и не проникал внутрь исполинского корпуса, но и того, что было хватило, чтобы все что не было запечатано в среде инертных газов или вакуума, непоправимо испортилось. Нет, внешне все было целым, однако стоило только прикоснуться тестером, как что-то начинало искрить, откуда-то начинал идти вонючий дым. После всех обследований, было решено, что все это барахло демонтировать не будем. Единственное что было полезного во всем огромном корабле, кроме сохранившегося груза, это не удивление целые топливные стержни в главном реакторе. Реактор после аварии был спешно заглушен и герметизирован. Поэтому все топливо было в целости и сохранности. А учитывая, что все топливные стержни были стандартные, то они отлично подходили для наших реактором.
Только в малом реакторе их надо было вставить всего десять штук, а в средний уже сотню. Из четырех больших реакторов транспортного корабля удалось вытащить 3.458 единиц топливных стержней. Это было очень круто, надо было думать, что в ближайшее время топливный голод нам не грозит. Эх как же я ошибался! Но это я понял уже сильно потом. Сейчас же мы пытались приоткрыть массивный капитанский сейф. Естественно, что на данном этапе развития и ни инструментов, ни знаний, вскрыть его не представлялось возможным, поэтому мы просто вынесли его к остальным целым контейнерам. Тем временем Мао Кан странно посмотрел на меня и произнес:
— Ты совесть то поимей, брат Ма, ты глянь сколько целых предметов собрали, учитывая их абсолютную древность, а тебе все мало? — возмущенно посмотрел на меня парень.
— Да ты прав, конечно, но хочется-то всегда всего и побольше! А тут столько добра, и все в переработку! — от досады я хлопнул себя по коленке.
— Не переживая, все у нас будет, главное не переставать развиваться и двигаться вперед! Как ты там нам говорил: «Мы еще поведем свои собственные звездные корабли по просторам вселенной!».
— Все я понимаю, но хочется все же побыстрей! Ладно, хватит рефлексировать, видишь, народ жаждет чуда, и оно есть у нас! — я поднялся со своего места и достал из сумки «Сердце Города».
Шарик, подчиняясь команде открыл рот- приемник, и я вставил в него энергетический кристалл размером с грецкий орех. Думал подавится, но нет, переварил! Я подошел к куче мусора, на моей нейросети по-прежнему светился зеленый сигнал, хотя количество ресурсов уменьшилось до девяноста процентов. Видимо за счет того, что я унес сейф. Но моя жаба была против того, чтобы содержимое столь ценного ящика просто так переработалось, когда я даже не узнал, что же там все-таки было. Я утвердил шарик на в самом центре мусорной горы и отошел к основной толпе, встав рядом с со своими женщинами. До корабля было больше трехсот метров, так как я на всякий пожарный случай отогнал толпу подальше. Я потом я подал команду. И у всех на глазах, сначала растаяла как снег под солнцем куча хлама, а потом медленно, но как-то торжественно начала оседать как мягкий воск на огне вся громада корабля.
Осел он не донца, где-то до половины, а рядом с ним сейчас возвышалась небольшая круглая каменная площадка. И на этой площадке стоял квадратный блок, со стороной около трех метров, а рядом с ним было расположено футуристическое кресло оператора, с расположенными перед ним различными мониторами и индикаторами. Куб — это приемник для материалов и энергоносителей, а кресло оператора — это кресло оператора. Но народу этого показалось мало, из толпы раздался разочарованный голос:
— И это что, всё? — остальные поддержали говорившего недовольным ропотом, — а дальше?