— Ну что ж, товарищи, мне кажется, вы на правильном пути. Желаю дальнейших успехов. Судя по вашему рассказу, успехи у вас будут. Можете ехать в леспромхоз. До свидания.
«А как же Сясин?» — чуть не спросил Ковалев, но, спохватившись, быстро пожал протянутую ему руку и заспешил из кабинета вслед за Поленовым.
— А ты говорил... — Ковалев хлопнул Поленова по спине ладонью, как только они оказались в приемной. — Буквоед несчастный!
— Молчи, анархист! — ответил парторг, давая директору сдачи.
Ковалев встрепенулся, отгоняя воспоминания.
В первой половине следующего дня приехал секретарь райкома. Ковалев и Поленов приготовились отвечать на вопросы. Но что они скажут о нарушениях в оплате труда и о переходе на двенадцатичасовой день по вывозке леса — ни тот ни другой не имели ни малейшего представления.
«Посмотрим, как начнет спрашивать. Определимся по ходу дела», — думал Ковалев.
Секретарь, посидев минуту молча, встал со стула и, с улыбочкой потирая руки, начал расхаживать по кабинету.
— Ну что ж, — заговорил он, обращаясь к Ковалеву и Поленову и не переставая улыбаться, — рассказывайте, как живете. Как пьяниц на квартире директора по три дня прячете, как нарушаете трудовое законодательство, как людей на работе водкой поите...
Директор и парторг оказались сраженными наповал. Они оба были абсолютно уверены, что про запой Афонина райкому неизвестно. На выдачу же водки грузчикам они смотрели как на дело, не заслуживающее внимания райкома. Поленов, правда, предупреждал Ковалева, что в райкоме тоже есть люди, готовые из мухи сделать слона.
Теперь они смотрели друг на друга, взаимно желая отыскать в глазах начало ответа на уничтожающие вопросы секретаря.
«Надо начать про переход на круглосуточную вывозку, рассказать про другие мероприятия,— быстро соображал директор, — заверить, что через пару дней будем вывозить на ледянке по тысяче двести кубов, а про сто граммов и особенно про Афонина — отодвинуть в самый конец разговора».
Секретарь вдруг перестал улыбаться, взял стул, поставил напротив Ковалева и Поленова, сел на него верхом и заговорил серьезно:
— Ладно, я это так, чтобы испортить немного обоим вам настроение. Есть один серьезный вопрос: хотим послать к вам кинооператоров, заснять на пленку работу на тракторе товарищей Партала и Вуоринена. Покажем фильм повсюду, где возят лес тракторами. Вы как? Можно к вам киногруппу посылать? Идея, сами понимаете, не моя, обком партии это организует.
Директор и парторг разинули рты и застыли. Уваров посмотрел на них и захохотал. Постепенно Ковалев и Поленов начали приходить в себя и улыбаться.
— Хорошо, — продолжал секретарь, видя полушоковое состояние леспромхозовского начальства, — посмотрим все на месте, тогда легче будет определиться. А сейчас расскажите-ка, как у вас люди живут, на что жалуются, какие недостатки у вас в обслуживании населения... Я имею в виду магазины, больницы, школы, детские ясли... Давай рассказывай, товарищ директор.
Ковалев понял, что попал из огня да в полымя.
— У вас ведь большинство — народ семейный, не в общежитиях живут? — спрашивал секретарь, как бы желая прийти на помощь директору, долго не начинающему своего доклада.
— Да, — для начала достаточно твердо ответил директор, — общежития есть, но в основном в третьем и четвертом поселках. А в центральном поселке только два — трактористы холостые живут.
— Ну в общежитиях вы, конечно, бывали оба, а вот в частных квартирах вам, товарищ директор, у многих рабочих удалось побывать?
— У Кяркяйнена был. Есть у нас такой трелевщик знаменитый, удивительно здорово лес трелюет. Говорили о методе его работы...
— И больше ни у кого?
— Нет, Иван Степанович, у рабочих не был.
— А что вы окажете о школе, больнице, детском садике, пекарне?
«Он не спрашивает о магазине и столовой, в которых я бываю ежедневно», — подумал Ковалев.
— Ничего не могу сказать, — с трудом выдавил из себя директор, — мне не удалось побывать там ни разу...
На минуту в кабинете воцарилась полная тишина. И это было хуже всякой ругани. Наконец секретарь укоризненно посмотрел сначала на Ковалева, потом на парторга. Лицо его стало серьезным и жестким. Он медленно встал и подошел к Поленову.
— В этом и ты, голубчик, не меньше директора виноват. — Потом круто отвернулся от него, заложил руки за спину и зашагал по кабинету.
— За то, что вы план стали выполнять, леспромхоз вывели из прорыва, за это вам спасибо. Молодцы, постарались! А за такое отношение к людям вас не только ругать, наказывать надо!