Наш переход прошел штатно. Мы расположились в точке встречи, на небольшой полянке, окруженной со всех сторон смешанным лесом, не доходя нескольких километров до небольшой дороги, между поселками, которую нам нужно будет пересечь, уходя в выбранный нами ППД.
Пока все наши козни немцам сходили нам с рук. Еще ни разу вслед за нашими рейдовыми группами в лес не посылались карательные отряды, не велись и прочесывания местности.
По всей видимости, наши действия списывались на работу разрозненный групп окруженцев, хотя мы тоже являлись такими, стремящихся уйти к свои войскам и устраивающих налеты по дороге с целью завладения боеприпасами и продовольствием.
Возможно, что в распоряжении немецкого командования на данном участке, просто еще не находилось людских и технических резервов, для нашего поиска. Но с каждым днем у меня крепло ощущение, что из того места где мы расположились, нужно уходить. Потому весь наш переход в заранее намеченный для базирования квадрат являлся скорее плановым, и особых сложностей не вызывал, тем более, что разведка как самой дороги, так и местности предстающего базирования была проведена.
Наши диверсанты подтянулись к вечеру. Группа обзавелась еще двумя лошадьми и четырьмя велосипедами. Но и в количественном составе группы произошли изменения. Она выросла практически вдвое. Правда один из шести вновь прибывших, был серьезно ранен и его несли на импровизированных носилках, на основе немецких Mauser98k. У бойцов нашего отряда потерь не было.
Сорокина было не узнать, еще день назад, человек испытывал какую-то неуверенность в себе, сейчас же передо мной был командир, который уверенно смотрит вперед, и не боится любых задач, которые перед ним не ставились. Остальные наши ребята тоже выглядели весьма довольными, проведенной операцией, наверное, даже не, сколько операцией, сколько ее итогом.
А удача в этот раз действительно сопутствовала группе комиссара. Засаду они организовали с раннего утра, но по дороге в основном двигались колонны усиленные тяжелой бронетехникой, или отдельные мотоциклисты или машины, на которые не хотелось размениваться. И вот ближе к обеду, на дороге появилась колонна наших военнопленных порядка пары взводов. В охранении колонны впереди ехали четыре немецких туриста на велосипедах. Оружие у них, конечно, было, но оно висело за спиной. По бокам, правда со снятыми со спины и взятыми в руки винтовками еще по четыре гитлеровца пешком. Ну и в конце колонны, гвоздем программы, ехали две обычные деревенские подводы, которые господа завоеватели, скорее всего затрофеили в каком-то селе. На каждой подводе кроме водителя кобылы, возможно и коня, я не рассматривал, находилось еще по три дойче зольдата, которые с комфортом перемещались по дороге. Причем вся их амуниция была сложена на телегах. Эта восьмерка, скорее всего периодически менялась с восьмеркой, совершающей пешее конвоирование пленных бойцов РККА.
Того, что кто-то посмеет на них напасть немцы просто не ожидали, обращая необходимый минимум внимания на пленных, и не ожидая от дороги неприятностей. Потому и нападение для них произошло неожиданно. Если не размазывать масло по бутерброду можно сказать, что положили всю конвойную команду в течение пары минут. Немного подпортили победу два вражеских байкера, на цундапах с пулеметчиками в люльках. Но в этот раз, к какой либо бяке Сорокин был готов, отрядив в сторону боевое охранение. С немецкими мотоциклистами разобрались тоже очень быстро, единственное, что они успели сделать это несколько очередей из пулемета в сторону военнопленных, не успевших на тот момент отбежать с дороги. Правда и сами военнопленные повели себя по-разному.
Часть при первых же выстрелах бросилась бежать, в противоположную от засады сторону. Другая часть просто упала на землю, как бы стараясь вжаться в дорогу и переждать внезапно возникшее боесталкновение. Третья же часть при начале стрельбы сама кинулась на гитлеровцев, в рукопашную, стремясь захватить оружие. К сожалению, им ну и еще немного лежащим на земле и прилетело от мотоциклистов врага. Трое из пленных военнослужащих Красной Армии кинувшихся на врага были убиты, двое ранены, один из них серьезно.
Когда с врагом было покончено, Сорокин, выйдя на дорогу, предложил людям вступить в наш отряд. В это время его страховал Кривошеин, остальные, кроме пары пограничников разобравшихся с мотоциклистами занимались быстрым сбором трофеев. С ним согласилось уйти только шесть человек, включая тяжелораненого капитана артиллериста, которого принесли, соорудив из подручных средств носилки.