один из первых пионерских отрядов. Еще в школе юный Савелий, начал отлично рисовать. Это его увлечение всячески поддерживали и дома. После школы поступил в Московский институт изобразительных искусств. Здесь начали возникать первые трудности, между учеником и педагогами появилось недопонимание. Встал вопрос о прекращении учебы, но в это время по всем институтам шел набор в школы НКВД. И Савелий не долго думая по комсомольской путевке переводиться в одну из таких школ. В это время все школы данной системы преобразовывались в военные училища. Окончив училище в 1940 году, срок обучения при преобразовании школы в училище увеличили на один год, Илюшин получил звание сержанта НКГБ, что в армейской классификации приравнивалось к лейтенанту. И был направлен в Западную Белоруссию, в поселок Дрогочин. Участвовал, в нескольких операциях по уничтожению бандформирований в районе. Был легко ранен. В мае 1941 получил звание младший лейтенант НКГБ. На третий день войны немцы были уже под Дрогочином. Савелию и старшему лейтенанту НКГБ Золотарю было приказано на легковой машине эвакуировать документы по его ведомству в Минск. Сделать это не удалось. За одинокой легковушкой начал гоняться немецкий истребитель. В результате машина с документами сгорела, старший лейтенант НКГБ Злотарь погиб, а Савелий получил ранение бедра и контузию, при взрыве машины, от который раненый не успел далеко отползти. Сколько он пролежал без памяти, неизвестно, но этого времени хватило, чтобы кто-то, вероятно посчитав его мертвым, забрали у него документы и табельный ТТ. Вот как раз в таком состоянии его и обнаружил, будущий сельский староста поселка. Убедившись, что чекист жив, он его скрытно перевез к себе в сарай, где все это время и выхаживал. Сама по себе рана Илюшина была не так опасна, но он потерял много крови. Как бы то ни было, Савелий поправился, осталась только некоторая хромота, которая со временем тоже должна была пройти. Но тут появилась другая проблема, местность была захвачена немцами, А снимать форму и переодеваться в гражданскую одежду, даже после утери документов Савелий не хотел.
Приблизительно такую историю услышал сначала я, а потом и комиссар отряда. Не скрою меня, немного напрягал представитель ведомства товарища Берии в отряде. Но познакомившись с Илюшиным поближе я изменил свое к нему отношение. После некоторого сомнения мы с Сорокиным кроме функций бойца в отряде, не смотря на хромоту, гебист стал сразу проситься на операции против немцев, поручили младшему лейтенанту НКГБ проверку новых людей, хотя и понимали, что в средствах для этого мы очень ограничены. Вот таким Макаром мы заполучили своего контрразведчика. Который, с первых же дней в отряде старался доказать свою полезность. Причем делал это не за счет других.
Довольно интересно проявила себя в отряде Роза Айзерман. У этой девушки был определенно талант дизайнера. В связи с неудобством ходить в платьях по лесу, наша женская часть коллектива, постепенно переоделась в красноармейскую форму. Которой у нас было в избытке, кстати, мы с комиссаром приняли решение переодеть в нее весь личный состав отряда, включая гражданских лиц, посчитав это дополнительным пунктом укрепления дисциплины. Решив переодеться в форму, Роза подошла к этому моменту творчески. Ушила парусность брюк, на гимнастерке сделала выточки, и бесформенная одежда, стала очень даже смотреться. Увидев, что сделала со своей одеждой Айзерман, женская часть отряда заразилась дизайнерской лихорадкой по подгонке формы под себя. До этого просто об этом ни кто из женщин не задумывался.
Для гражданских не знакомых с оружием, мы устроили что-то типа стрелковых курсов, убедившись что в округе порядка пятнадцати, двадцати километров нет немцев, начали обучать стрельбе из трофейных винтовок, наше пополнение. Учеников оказалось четверо. Антон Сашко, Давид Айзерман, упросивший нас не смотря на его возраст, с разрешения мамы Константин Кирилов и, что удивительно Ульяна, которая очень хотела освоить стрельбу из винтовки.
В один из дней ко мне подошел наш мичман с просьбой зарегистрировать брак между ним и нашим старшим военфельдшером. На вопрос, как он это себе представляет, Кротов ничуть не смутившись, пояснил, что командир части вправе выдать такое удостоверение. Все мои попытки отмазаться успеха не приносили, моя же подколка по поводу, тебе, что нужно ехать или шашечки, вообще вызвала озадаченность мичмана. После этого до меня дошло, что анекдот про такси, здесь еще не актуален, так как те же шашечки появились на победах в пятидесятые годы. Пообещав решить данный вопрос, отправился на поиск комиссара, советоваться, как это лучше сделать. Но как бы там, ни было у нас в отряде, образовалась первая партизанская семья.
Еще через день отправил Кривоноса с Патрикеевым к деревеньке возле озера. С ними пошел и Иван Герасимович, пояснив, что в селе имеет много знакомцев. В задачу Кривоноса, входило раздобыть старых, рваных сетей, ну и если удаться разнообразить наш рацион рыбкой. На обмен взяли с собой несколько пар сапог и пяток одеял. Навьючив все на одну из лошадок.
Разведчики вернулись быстро, принесли десяток сильно порванных сетей, и вещмешок рыбы, однако и сапоги с одеялами вернули тоже. На вопрос, не являются ли принесенные вещи экспроприированными у местного населения, дал пояснение бывший ротмистр.
- Мужики просили пару винтовок, - и увидев, что я хочу что-то возразить добавил, - патроны у них есть.
Решение я принял сразу, отправив Патрикеева назад с парой винтовок Мосина, которые были у пехотинцев, тех что привел комиссар, и были заменены на Маузер 98к.
Рыбу сразу забрала Мария Серафимовна, и уже через пару минут раздавались ее командирские указания девушкам по поводу чистки и потрошения, даров лесного озера.
Сети, же я велел сложить у штабной землянки. Как раз на глаза попался Костик Кирилов, которого сразу загрузил поиском Розы Айзерман.
Появившейся в землянке, минут через десять Розе, была поставлена задача по созданию масккостюмов , по типу современных мне 'Леших'. Хотя название костюма может быть и другим, я в их классификации не разбирался абсолютно, просто слово леший в нашем лесном крае выглядело довольно к месту. В качестве первоначального материала мной были избраны куски сети порядка 1,5 на 3,5-4 метра. От немецкой швальни у нас оставалась тесьма нескольких видов, большое количество разных ниток, а также очень нам пригодившаяся шнуровка. На лоскуты так же пошла некоторая часть литовской формы.
Хорошо, что мне вспомнилась просьба сына, в моем времени о том, чтобы сделать ему маскировочный костюм. Они с ребятами играли в Counter-Strike, решив попробовать сие действие на улице с привлечением подручной маскировки. Вот и полопатил тогда интернет в поисках простого варианта, тогда, правда обошелся мочалой и надерганной из обычного мешка, мешковиной, обшив его старую куртку сеткой от старого верша, и навязав на нее перечисленные ингредиенты.
Сейчас решил не обшивать одежду сеткой, а собирать лоскуты на накидке типа пончо, с отдельно привязанными рукавами, так масккостюм становился более удобным. Отдельно обшивалась кусками сетки пилотка, что делалось с большим запуском, позволяя сетке прикрывать шею и часть лица.
Быстро поняв, что к чему Роза взялась за работу, и через непродолжительное время первый из произведенных нашей фирмой масккостюмов был готов.
Вызвав Кривоноса, отдал ему творение нашей дизайнерской мысли, поставив задачу покинув лагерь, надеть данное одеяние и замаскироваться на ближайшей поляне, выделив на все про все 7 минут.
После ухода старшины нашел комиссара и контрразведчика, велев им собрать по 3-4 человека, прочесать полянку, находившуюся непосредственно возле лагеря отряда, с целью обнаружения условного противника. Потом секунду подумав, уточнил, что огня по обнаруженному, дабы такой будет не в коим случае не открывать. Хрен его знает, какие ассоциации у них в головах вызовет видок старшины.
Через тридцать минут на краю поляны Сорокин с Илюшиным докладывали мне об отсутствии на данной поляне условного вражеского разведчика.
После этого доклада, я просто прокричал Назару, чтобы он подошел к нам.
Нужно было видеть лица младшего политрука и нашего гебиста, когда из небольшой ямки практически на середине поляны, мимо которой они проходили не один раз поднялось, что то бесформенное, по цвету сливающееся с травой и приблизившись к нам говором Кривоноса доложило о выполнении задания.
Удачные испытания маскировочного костюма, снова навели на сидевшую в голове мысль про минную засаду.
Собрав в землянке Сорокина, Воскобойникова, Кривоноса, Брынзу и Илюшина, озвучил свое предложение.
Было принято решение выслать группу на участок дороги Иванцевичи-Барановичи, с целью разведки обстановки и подготовки места засады. В этот раз на разведку ушла не только пара моих подчиненных по танковой бригаде, но и сопровождающие их лица. Старшим был Кривонос. Кроме Назара с Иваном, Патрикеевым, в группу вошли оба наших сапера.
Остальной отряд тоже не бездействовал, под командованием Ивана Герасимовича, осваивали науку скрытного перемещения по лесу. Давид, Антон и Костя с Ульяной оттачивали стрелковое мастерство. Надо сказать, что в этой компании выделялась Ульяна, и не только аппетитными пропорциями во время стрельбы из положения, лежа, но и завидной част