Гостята ненадолго задумался, а затем улыбнулся и вернулся к нашему разговору:
— Какова будет оплата моей работы?
Я рукой отодвинул с верстака лежащие на нем инструменты и достал из вещевой сумки принесенные с собой ювелирные накатки, напильники, ножнички, обжимки, давчики, пинцеты, зажимы, совки, плашки, воротки и метчики, разметочный инструмент, рифели и, наконец, тисочки, а радом (в сторонке) положил очки ювелира. Тисочкам и надфилям Гостята (видно было), обрадовался. Все восклицал «Какая работа!». Но потом положил их обратно:
— Маловато будет. Работы слишком много, даже для такой оплаты. Риски есть, что с угаром можно не уложиться и вообще… мутноватое какое-то серебро у тебя, Михаил.
— Ну, во-первых, серебро у меня не мутноватое, потому что я его точно не награбил и не украл. Нет у нас такого серебра ни в новгородском княжестве, ни у соседей. Издалека вез. Во-вторых, это брак твой мутноватый, — и через паузу, — а, в-третьих, ты же еще не всю оплату посмотрел.
Гостята взял в руки очки ювелира и стал их крутить туда-сюда:
— Да я что-то вообще не пойму, что это такое и зачем это мне.
Я сунул ему в руку кусок медной проволоки, надел, как полагается эти очки на его голову, а затем попросил поднести к лицу руку с проволокой. Гостята вздрогнул. Отвел руку, снова приблизил, снова отвел и, шепча «не может быть», снова приблизил. Я снял с него очки — на меня смотрел совершенно ошалевший человек.
— Что это? Откуда?
— От верблюда. Мы договорились? Или мне к другому ювелиру обратиться?
— Нет-нет, какие ювелиры, со мной, только со мной договорились, — заметался он по мастерской. Ты даже не представляешь, Михаил. Глаза мои с возрастом подводить стали, а тут…
Похоже, что он все еще не пришел в себя.
— Ты вот что, Гостята. Пошли из челяди твоей четверых ребят, что покрепче, пусть принесут из моих саней два зеленый ящик.
Пока Гостята ходил и отдавал распоряжения, он немного успокоился, но все равно, то и дело поглядывал на очки, что я держал в своей руке.
Ждать пришлось недолго и вскоре мои ящики принесли. Когда челядь вышла, я достал из одного из них два банковских слитка серебра, а из второго — брезентовый мешок с кусками свинца.
— Давай так, Гостята. Вот видишь на слитках надпись. На них указан точный вес каждого слитка, так что смотри, чтобы жадность тебя не подвела. Тебе оно ни к чему, поскольку плавить такой слиток тебе просто не в чем. Но я вес серебра, который тебе передаю, точно знаю. Кроме того, еще раз говорю, не жадничай, добавляй только пять частей на 100. У тебя и так от «угара» при твоем мастерстве еще не мало останется. С каждой «чушки» — по паре гривен, не меньше. А «чушек» 10 штук. Где ты за несколько дней столько заработаешь?
— За все сразу рассчитаешься?
— Нет, Гостята. Тисочки, надфили прочую мелочь оставлю сразу, а очки передам при окончательном расчете. Быстрее сделаешь — быстрее получишь.
Тот приуныл. Но я уступать здесь не собирался. Так надежнее будет. До последнего расчета точно не скроется.
— Когда приехать с новой партией и забрать готовый товар?
Гостята оживился:
— По субботам мы… не работаем, а так — в любой день. Приезжай через четыре дня, все будет готово.
— Договорились. Ну а теперь позволь тебе вопрос задать, на который хочешь — ответь, не хочешь — не отвечай. Вы ведь пришли на новгородскую землю с территории Хазарского каганата?
— Мои предки пришли из Тмутараканского княжества.
Ну, понятно. Было такое государство — Хазария. В первой половине восьмого века часть правящей элиты хазар попала под сильное влияние евреев и приняла иудаизм. Номинально Хазарию продолжали возглавлять каганы из старого царственного рода (которые придерживались традиционных языческих верований), но реальное управление осуществлялось от их имени беками, которых, в свою очередь, наставляли евреи, которые и были реальными властителями. Фактически Хазария представляла собой до конца Х века независимое иудейское государство. Затем она была разгромлена Святославом, и окончательно сметена половцами. В 1064 году три тысячи хазарских семей переселились в Закавказье. Другие (хазары-иудеи) частично мигрировали в страны Центральной Европы, а частично (жившие на Дону и в Причерноморье) попали под власть русского Тмутараканского княжества. Вот тогда евреи и стали переселяться в разные регионы Руси.
— А что это вы на север подались? Новгородцы — не хазары. Над ними власть не возьмешь. Да и евреи, помнится, всю жизнь любили тепло.
— Здесь поспокойнее. Да и Новгород — город купеческий, а среди купцов мы свои.