— Мы здесь всего несколько часов.
— Да, я знаю, — сказал он.
Он подошел к Нэн, все еще сидевшей у входа в пещеру, на том же месте, как и тогда, когда он уходил. Его меч с перевязью все еще лежал у нее на коленях.
— Тебе нравится эта девушка, — сказала она.
— Она дочь моего друга.
— Мельника, который служит твоему роду.
— И он и его семья, вот уже много лет. Но, Нэн… или тебя нужно называть леди Маргарет?
— Когда-то я была леди Маргарет. Но это было давно. Я уж останусь Нэн. Убить бы этого вашего коробейника. И что он лезет не в свое дело?
— Чародеи всегда суют нос куда не надо.
— Знаю. Этого можно было ожидать.
Из пещеры показался аббат.
— Шишковатый возвращается, — объявил он. — Я только что его заметил. Он уже близко.
Нэн протянула Харкорту меч с перевязью.
— Вот мы и опять все вместе, — сказала Иоланда.
— С ним все в порядке? — спросил Харкорт.
— Как будто да, — ответил аббат. — Ты сказал, что видел там, внизу, Нечисть?
Харкорт кивнул.
— Не заметили они нас?
— Я ничего такого не видел.
— Пока все как будто тихо, — сказал аббат. — Пожалуй, даже слишком тихо. Мы по очереди стояли на страже. И Децим, и горгульи. Никто ничего не видел.
Из-за огромного дуба появился Шишковатый и начал подниматься к пещере. Попугай, сидевший на плече у аббата, при виде его разразился пронзительными криками.
— Ты не можешь как-нибудь сделать, чтобы эта птица угомонилась? — спросил Харкорт аббата.
— С ней ничего не сделаешь, уж очень горласта. Есть она хочет, что ли?
— Сейчас принесу ей кусок хлеба, — вызвалась Иоланда. — Может быть, тогда замолчит.
— По крайней мере, на то время, пока его не склюет, — сказал Харкорт.
Шишковатый вошел в пещеру и тяжело уселся рядом с Нэн. Он взглянул на Харкорта:
— Рад, что ты вернулся.
— Я только что пришел.
— Там их видимо-невидимо, — сказал Шишковатый. — У тебя тоже?
— То же самое, — подтвердил Харкорт.
— Не вижу, как мы сможем прорваться, — сказал Шишковатый. — Или прокрасться. Я не смог обойти вокруг всей стены, времени не хватило. Но подозреваю, что стража стоит везде.
— Тролль тоже так говорит.
— Откуда он может знать?
— Он ходил на разведку. Ночью. И сейчас спускался вниз со мной. Пожалуй, можно сказать, что он спас мне жизнь. Там была волчья яма…
— Не нравится мне это, — вмешался аббат. — С какой стати он нам помогает?
— Ему нужен мост, — сказала Нэн.
— А, опять то же самое, — недовольно отозвался аббат.
— А где римлянин? — спросил Шишковатый.
— Стоит на страже, — ответил аббат. — Вместе с горгульями.
— Надо бы ему быть здесь, — сказал Шишковатый. — Нам пора решать, что делать. Он должен при этом присутствовать.
— Он не считает себя одним из нас, — сказал Харкорт. — Как будто ему просто с нами по пути.
— Это нелепо, — сказал Шишковатый. — Он нас выручил. Конечно, он один из нас. Он это вполне заслужил.
— На таком военном совете, какой будет у нас, от него мало толку, — сказал аббат. — Он привык воевать иначе. Плечом к плечу со своими, лицом к лицу с врагом. Так уж он приучен. А нас слишком мало, чтобы так действовать.
— У него есть боевой опыт, — возразил Харкорт. — Он предостерегал своего трибуна. Будь он командиром, когорта ушла бы с Брошенных Земель до того, как ее перебили, и мы не оказались бы в таком положении. Я не уверен, что нам следует идти в наступление, но и отступать мы не можем. Все Брошенные Земли, должно быть, полны отрядов Нечисти, которые ищут нас. Они нас непременно выследят.
— Не нравятся мне эти разговоры об отступлении, — сказал Шишковатый. — Мы слишком далеко зашли.
— Наверное, мы все-таки можем что-нибудь сделать, — сказал аббат. — Знать бы только — что.
— Рано или поздно Нечисть нас почует, — сказал Шишковатый. — Думаю, что скорее рано. Не надо их недооценивать. Нет ничего хуже, чем недооценивать противника. Нечисть хитра. Не будь она хитра, ее давно стерли бы с лица земли.
— Если мы пойдем прямо на юг, — сказал аббат, — нам, возможно, удастся добраться до реки. А переправившись через нее, мы окажемся за пределами Брошенных Земель.
— Нечисть может погнаться за нами и через реку, — заметил Харкорт. — Кроме того, река течет сначала на запад, а потом поворачивает на юг. Очень может быть, что отсюда до нее далеко.
— Я пока что не намерен удирать к реке, — сказал Шишковатый. — Слишком многое поставлено на карту. И слишком много сил мы потратили, чтобы добраться сюда.