- Отпустил бы ты меня, друг, - сказал Андрей, когда отъехали метров триста.
- Я браконьерам не друг, - непримиримо ответил егерь.
- Да ведь я же свой, здешний!
- Здешний - это гдешний? - насмешливо спросил конвоир.
- Про шубаринскую заимку слышал?
- Ну, слышал.
- Так я там в избушке живу.
Егерь недоверчиво глянул на Андрея, с минуту ехал молча, а потом сказал:
- Слухи о том, что кто-то поселился на заимке дошли и до меня. И каким ветром тебя туда занесло?
- Долгая история.
- Ладно, разберемся в конторе.
- Скажи хоть, как зовут-то тебя?
- Зови Джантаем, но легче тебе от этого не станет.
В конторе Джантай составил протокол и объявил, что за отстрел козерога без лицензии полагается штраф с конфискацией оружия и всей добычи. Кроме того, в залог за уплату штрафа заберет коня.
Шубарин молча расписался в протоколе с поникшей головой побрел восвояси. Минут через двадцать сзади раздался топот копыт. Оглянулся - его догонял Джантай . Подъехав, он несколько минут молчал, потом спросил:
- Так ты, в самом деле, живешь на заимке?
Андрей утвердительно кивнул.
Джантай насупился и надолго замолчал. Затем вдруг натянул повод, спешился и пошел рядом.
- А не доводится ли тебе родственником Иван Шубарин, который когда-то жил здесь?
- Я его правнук, - сказал Андрей.
- То-то гляжу - знакомая фамилия... А мы ведь с тобой,
оказывается, близкие люди, - сказал Джантай.
- Что-то не припомню, чтоб в нашей родне были кыргызы, - возразил Андрей.
- Так-то оно так. Но знаешь ли ты, что у твоего прадеда Ивана был тамыр, которого звали Жанторо - Мергенчи.
Это была новость, о которой Андрей до сих пор не ведал. Да и не мудрено, ведь о жизни прадеда, рано ушедшего из жизни, ему мало что было известно. Однако все-таки что до этого Джантаю?
Словно угадав его мысли, тот сообщил, что доводится правнуком того самого Жанторо, который, как и прадед Андрея был известным на всю округу охотником следопытом, за что и прозывался Мергенчи.
- Так вышло, что я о дружбе наших предков, видимо, знаю больше, чем ты, сказал Джантай. - Если тебе интересно, расскажу об этом потом, а пока садись со мной на коня и добро пожаловать ко мне в гости.
- Может попозже, жена ведь ждет, волнуется, - попробовал отказаться Андрей. Но Джантай был непреклонен.
- Не беспокойся, долго не задержимся, сегодня же будешь ночевать дома.
Пока ехали, Джантай успел рассказать о двух своих дочурках, беременной жене и о себе. Егерем начал работать пять лет назад. Получив образование биолога в университете, долго не мог устроиться по специальности, вот и подался в егери. Но не жалеет об этом. Сейчас уже старший егерь.
Андрей в свою очередь рассказал о себе.
Саманный дом Джантая под шиферной крышей стоял на краю села. Треть большого подворья занимали хозяйственные постройки, остальную часть фруктовый сад с огородом.
- Эй, Сагын! - весело крикнул Джантай у калитки. - Встречай гостя!
На крыльцо вышла молодка в просторном платье, какое носят беременные женщины, и, приветливо улыбаясь, пригласила в дом. Едва переступили порог, хозяин представил Андрея жене, помянув про дружбу прадедов. Сейчас он совсем не был похож на строгого лесного стража, озорно шутил, смеялся и бдительно следил за тем, чтобы гость ни в чем не чувствовал неудобства.
Сагын проворно накрыла досторкон на расстеленных в зале одеялах, две девчушки помогали ей.
- Смотри, Андрей, чем не невесты растут для твоих сыновей, а? Сразу две свадьбы сыграем! - пошутил Джантай.
Сагын пригласила Андрея помыть руки и дала полотенце. А на досторконе уже стояли блюда с соленьями, свежими огурцами, помидорами, абрикосами и яблоками, к которым вскоре добавился сваренный в скороварке индюк.
- Вот так мы и живем, - сказал Джантай, обводя широким жестом руки досторкон. - Все со своего хозяйства. На зарплату не надеемся, платят очень мало и невовремя. Выпьем же за наших родителей и предков, давших нам разум и научивших трудиться на земле!
За разговором и угощениями хозяин и гость не заметили, как опорожнили две бутылки водки.
- Вот что, Андрей, - сказал Джантай, - я верну тебе карабин, коня и мясо, а протокол порву. У меня осталась собственная невыбранная лицензия на одного теке, дарю ее тебе. Теперь ты чист перед законом, тем более, что разрешение на оружие у тебя имеется. Я через некоторое время загляну к тебе, есть один разговор.
Лучи закатного солнца уже заглядывали в окно, когда хозяин после традиционного чаепития наконец предложил выпить на посошок. Шубарин осушил рюмку до дна, хотя чувствовал, что порядком перебрал. Однако Джантай, оказывается, все предусмотрел заранее - поручил младшему братишке отвезти гостя на машине, а племяннику - отогнать коня по назначению.
Дома Шубарина ждала неприятная весть. В его отсутствие на заимку нагрянула комиссия из аильной управы и пригрозила административными карами за самовольный захват земли и уклонение от уплаты налогов.
- Ты бы съездил, Андрюша, - сказала Лена. - Надо до конца разобраться, хватит жить на птичьих правах.
- Пока была неудобь, никому до этой земли дела не было. А как раскорчевали да распахали - сразу, видно, кто-то заприметил, не терпится прибрать к рукам, - посетовал Андрей.
Но делать нечего, надо ехать. Через два дня, покончив с неотложными делами по хозяйству, Шубарин оседлал Боз-Тулпара и отправился к аильному начальству. По дороге он снова и снова обдумывал, что скажет в свое оправдание, и не сомневался, что добьется справедливого решения. Однако все вышло иначе. Оказалось, что земля с его избушкой уже отведена фермеру Султанбаеву.
- А как же я? - опешил Андрей.
- Ничем помочь не могу, - развел руками глава аильной администрации. Есть законный землепользователь, договаривайтесь с ним, может сдаст вам в аренду этот участок.
Как ни доказывал, как ни кипятился Андрей, никакие доводы не помогли. В конце концов его просто выставили за дверь.
Это был конец всему. Кто он теперь? Бомж, не иначе. Ладно бы без семьи, а куда теперь ее девать, как кормить? Андрей возвращался домой, ничего не видя перед собой, и только один вопрос стучал в голове: как быть? как быть? Даже в бурю, даже в логове могучего барса ему не было так страшно и так плохо, как сейчас. Его загнали в угол, из которого нет выхода. "А может мы вообще живем в логове хищников, которые куда опаснее барсов?" - вдруг с мрачной обреченностью подумал он. Впервые ему не хотелось идти домой. Он просто не переживет слез и отчаяния Лены.
Она действительно расстроилась, но ни жалоб, ни проклятий Андрей не услышал. Не увидел и слез.
- До сих пор судьба была зла к нам, - сказала она, - но если опустим руки, совсем пропадем. Этого нельзя допустить. Да и не так все безнадежно. У нас есть родители, приютят на первое время. А мы начнем все сначала.
Ободряющие слова жены подействовали, как глоток свежей воды в жару. Андрей чуть поостыл и стал обдумывать, что делать дальше. Брать землю в аренду, значит лезть в кабалу. Вкладывать деньги и труд в чужой надел нет смысла. Выходит, надо уезжать. Хорошо хоть дали время убрать урожай. А до этого успеть бы поездить по окрестным хозяйствам, поспрашивать, не нужны ли специалисты. Может и повезет.
Лена тем временем начала готовиться к переезду. Отправила с оказией к родителям кое-какие вещи, упаковала часть посуды и одежды. А Андрей каждый день молча, с раздирающей душу тоской прощался с Боз-Тулпаром, которого, наверное, придется продать. Они так сроднились, что плохое настроение хозяина тотчас передавалось коню. Боз-Тулпар при виде Андрея тревожно ржал, в больших влажных глазах его стояла печаль. Андрей готов был поклясться, что его верный друг предчувствует скорую разлуку и по-своему переживает ее. Он прижимался лицом к его атласной шее, гладил ее, а Боз-Тулпар клал голову ему на плечо и стоял не шевелясь.
До завершения уборки урожая и намеченной поездки по хозяйствам оставалось пять дней, когда на подворье Шубариных прирысил на своем Азамате Джантай. Слава Богу, Андрей не успел еще продать двух овечек, а так бы и угощать гостя нечем было. Лена хлопотала во дворе над большим казаном с варившимся мясом, а Андрей достал давно припасенную бутылку особо ценимой теперь "Столичной" старого советского разлива. Выпили по одной и по другой, закусывая до мяса лепешками с топленым маслом, огурцами и помидорами с собственного огорода. Как ни бодрился Андрей, скрыть свое угнетенное настроение не удалось. Джантай заметил неладное и спросил напрямик, что случилось.