И впрямь, рассвет здесь прекрасен… Очень похож на северное сияние (которое я никогда не видела, но всё же теоретически представляю себе данное природное явление). Даже, наверное, ещё красивее и ярче. Особенно вкупе с пейзажем замка: густая зелёная трава, на которой, как бриллианты, застыли капельки росы, огромный сад со множеством цветов, каких и нет в нашем мире, с великолепными фонтанами и статуями. Вдали виднеется гладь большого озера, а дальше простираются просторы огромного небосвода, окрашивающегося на время рассвета целым спектром ярких цветов, смешивающихся и быстро сменяющих друг друга…
– Благородной леди не положено, – сухо отчитала служанка, оторвав от приятного созерцания, – Вам ко многому придётся привыкать. Вы не должны…
Вот странно, когда нравоучительные нотации мне пытается читать девушка, максимум на год-два старше меня самой. Да и в принципе всегда, когда малознакомый человек делает это без особой причины, ну или, например, хамит, у меня сразу возникает мысль, что этому человеку однозначно не повезло в жизни, иначе он бы не срывался на всех, и вообще ему бы не было никакого дела до поведения других. Счастье эгоистично.
И всё-таки подобные речи меня ещё с детства ужасно бесят. Вот только тогда я редко когда имела право возразить или что-то вякнуть не так в ответ.
– Что я должна, а что нет, пожалуй, решу сама, – не выдержав, перебила я, на секунду забыв про выбранную роль и, тут же взяв себя в руки, благожелательно улыбнулась: – Но, безусловно, я буду стараться следовать всем предписанным моему положению нормам поведения и ни в коем случае не покрою позором имя своих родителей. Будьте спокойны.
– Мы, слуги, всё больше убеждаемся, что из вас выйдет примерная леди и замечательная госпожа, – пока я тщательно пыталась скрыть желание плеваться и материться, Мари тем временем отвесила ещё один книксен, подобострастно взглянув на меня, – Ваша преподавательница вскоре прибудет. Разрешите привести вас в надлежащий вид?
Ещё одна вещь, которая меня невероятно бесит в здешнем быту – куча крючков, бантиков, шнурков и кружев на абсолютно всех, даже домашних, платьях, и в них утонуть можно. Чем усердней я пыталась решить эту головоломку, при виде которой кубик Рубика мгновенно сдох бы от зависти даже будучи неодушевлённым предметом, тем больше она запутывалась, причём в буквальном смысле. Так что, видя, как ловко со всем этим справляются служанки, я едва сдерживала желание назвать их гениями современности, вручить Нобелевскую премию за разгадку тайны всех времён и занести в книгу рекордов Гиннеса. Они о моих восхищениях, слава Богу, не подозревали, и в целом я старалась всегда вести себя так, будто во всём, что со мной происходит теперь, нет ничего необычного для меня. Хотя иной раз получается откровенно фигово.
Покончив с корсетом и причёской, Мари наконец удалилась, ещё раз предупредив, что учительница вскоре придёт.
Для меня был составлен специальный ускоренный учебный план: сначала, с утра – уроки этикета, потом – танцы, после них – пение и музыка, после обеда – рисование, вышивка, ткачество и вязание, а к вечеру – верховая езда. И никаких тебе там точных или гуманитарных наук, которые мне хорошо даются, никаких, например, шахмат – вобщем, ничего, что могло бы развивать мышление. А учитывая вечные нотации и откровенную пропаганду патриархального строя от каждого встречного напрашивается всё тот же вывод: из меня хотят сделать тихую забитую овечку. Не поздновато ли для подобного перевоспитания? Вот в эти-то моменты и понимаешь, что зря в детстве рыдала в подушку: лучше уж детдом, чем такие родители. Наверное, при подобном воспитании мировоззрение, кругозор и мышление были бы невероятно узкими, а я была бы только бессловесной тенью, чья единственная функция – воспроизводство наследников.
И ладно бы ещё у меня хоть что-нибудь получалось в этих уроках, возможно, не было бы так скучно… Я старалась запоминать, и дело продвигалось, но медленно, словно очень старая черепаха. В конце концов падать с лошади, путаться в сбруе, отдавливать все ноги учителю танцев, рвать струны на арфе и безнадёжно портить холсты детскими каракулями в какой-то момент надоедает. Проверено опытным путём.
Мне срочно нужно было другое развлечение, пока я не померла со скуки на радость дражайшим родителям, я по прошествии двух дней всё-таки решилась попробовать пролезть в библиотеку. Не самая безопасная затея, если верить словам о том, что она якобы магически закреплена на герцоге и другой туда войти не сможет (библиотеки-убийцы?), но пока не попробую – не успокоюсь, ибо за эти три дня я полностью удостоверилась, что никто не снабдит меня действительно нужной информацией. Полезу ночью.