Он стоит там на мгновение, осмысливая это, прежде чем усмехнуться и захлопнуть за собой дверь. Я непроизвольно немного подпрыгиваю, но быстро выпрямляюсь.
— Ты знаешь, кто я? — Спрашивает он через мгновение. Секунду я колеблюсь, решая, как скоро я хочу его разозлить.
— Дик, — Говорю я, и он делает странную штуку со смехом, улыбкой и взглядом.
— Ричард Хинкли, — отвечает он, поднимая бровь, как бы спрашивая "что-нибудь еще?
Он понятия не имеет.
— Ну, для меня ты больше похож на придурка, — говорю я, откидываясь назад и скрещивая руки.
Он принимает мою позу, его лицо ничего не выражает, хотя я уверена, что разозлила его. Однако через мгновение он начинает хихикать.
— Ты действительно идеально подходила ему, — бормочет он, прежде чем повернуться и направиться к ветхой кухне.
Я не могу не заметить прошедшее время, и мои глаза сужаются, когда я смотрю на него, следя за каждым его движением. Я не уверена, чего я ожидала, но когда он достает прозрачную бутылку, почти полную янтарной жидкости, мои брови удивленно взлетают вверх. Он берет несколько чашек, оловянных, а не стеклянных, и наливает по здоровой порции в обе, прежде чем передать одну мне.
Я колеблюсь, но я не видела, чтобы он что-то туда вкладывал. Кроме того, давайте будем честными, он мог бы отравить мою воду намного раньше, и я все еще хочу держать себя в руках. Я собираюсь отказаться, но потом передумываю. Я почему-то сомневаюсь, что смогу привлечь этого мудака на свою сторону, но попробовать стоит. Я имею в виду, это срабатывало раньше.
— Спасибо, — просто говорю я, беря чашку избегая прикасаться к его коже.
Он не непривлекательный мужчина по стандартам большинства людей, высокий и стройный, с темными волнистыми волосами и хорошо выбритым лицом. Хотя от него у меня мурашки по коже. Он садится за раскладной столик напротив меня, прежде чем скрестить ноги и просто наблюдать за мной. Мне нужно все, что у меня есть, чтобы не корчиться под пристальным вниманием. Я делаю крошечный глоток жидкости в своей чашке и чувствую, как виски обжигает горло. Кроме дешевого рома, который пила до этого, я не пила годами. Пригубив еще раз, я поставила чашку.
— Почему я здесь? — Спрашиваю я.
Хотя часть меня немного боится "приступить к делу", мне нужно знать, какова его цель. Привести меня в бабушкин трейлер, чтобы выпить, было одной из последних вещей, которых я ожидала прямо сейчас, а я не люблю неожиданностей. Я чувствую себя мухой, пойманной в ловушку пауком, смотрю, как он кружит, и просто жду, когда он набросится.
— Пообщаться — снова говорит он, делая глоток гораздо больший, чем мой, и благодарно вздыхая. — Знаешь, в наши дни мало кто из женщин может наслаждаться хорошим виски. Опять же, я полагаю, что женщин мало, так что это не помогает.
Я ничего не говорю, хватаю чашку и кручу ее в руках, но не потягиваю, не отрывая глаз от Дика.
— Почему-то я не думаю, что ты привел меня сюда, чтобы поговорить о судьбе женщин, которые любят виски, — усмехаюсь я.
Он ухмыляется, по-кошачьи и зловеще, мне в ответ.
— Я думал, ты умная, — говорит он, улыбка все еще застыла на его лице, когда он ставит чашку и наклоняется вперед, указывая пальцем на меня,
— Умная, красивая и безжалостная. Адская комбинация.
От его слов во мне продолжает расти тревожное чувство. Я никогда не была склонна к лести и комплиментам, тем более от кого-то вроде него.
— Как ты узнал обо мне?
— У меня есть люди внутри, — пренебрежительно отвечает Дик. — Хотя, конечно ты это уже поняла.
— Тогда зачем так долго ждать, чтобы заполучить меня?
Его улыбка слегка меняется, я не могу точно описать.
— Возможно, я просто хотел посмотреть, что ты будешь делать.
Аааа понятно. Он решил, что заключенные разберутся со мной раньше, чем ему придется. Не очень-то удивительно. Я могу только представить, как он был удивлен, когда меня не изнасиловали и не убили, как любую другую женщину, которая вошла бы в эти стены. Ну, кроме Сэмми.
— И? — Спрашиваю я, любопытствуя, что ему сказали и что он почерпнул из этой информации.
Схватив свою чашку, он взбалтывает ее один раз, прежде чем допить остаток и вернуться к буфету.
— И я признаю, ты удивила нас всех, — говорит он, посмеиваясь, как будто его это действительно развлекает. — Я имею в виду, это действительно так и было? Женщину, которую принимают за мужчину, бросают в тюрьму, и вопреки тому, что все ожидают, она процветает?
Он возвращается.
— Вдобавок ко всему, она заставляет самого порочного и неуравновешенного мужчину в округе отказаться от своего титула и взять верх, — он делает большой глоток, прежде чем направить чашку на меня. — Теперь эта история, достойная фильма или какого-то дерьма вроде того. Жаль, что их больше не снимают.
— Почему я здесь? — Спрашиваю снова, чувствуя, как во мне поднимается гнев из-за его болтовни про Акса, из-за того, каким хорошим гребаным лидером он действительно был.
Дик, конечно, снова игнорирует мой вопрос.
— В течение последнего десятилетия я пытался разработать план по возвращению Гробницы, — продолжает он, — но ты приходишь и в течение нескольких недель находишь способ приструнить этих дикарей.