вот я здесь. И должен признать, что очень нервничал. И не только из–за того, что попаду в фильм, я собирался сняться в нем с героем боевиков номер один в мире – с Эйсом Локком.
С Эйсом Локком, который боролся с ниндзя в «Последнем беспризорнике». С Эйсом
Локком, который спас линкор от погружения на дно, после трех поражений ракетой в первом
«Мятеже». И с Эйсом Локком, который снимался в каждой моей чертовски развратной фантазии. Да, именно с этим Эйсом Локком.
Когда я только приехал в ЛА три месяца назад, у меня не было намерений перейти к съемкам в боевиках. Я был доволен своей дорогой в модельном бизнесе, пока мой агент не прожужжала мне все уши о том, будто у меня лицо, которое любит камера. Казалось, это и ежу понятно. В смысле, я практически разделся догола на снимках, но когда она упомянула о съемках в фильмах и на телевидении, это сразу же привлекло мое внимание.
Поэтому, благодаря любезности счастливого случая, вот я здесь, иду навстречу своему будущему.
Я остановился посреди улицы, чтобы рассмотреть, что меня окружало. Культовая водонапорная башня WB, а слева экстерьер «Бруклинских Ночей», одного из моих любимых сериалов про копов. Экскурсионные трамваи, переполненные туристами. носились по улицам вдоль парковки. И все это подкреплялось огромным холмом, разделяющим Бербанк от
Голливуда.
Я чуть не ущипнул себя. Какого черта я здесь делаю?
Я сжал карту, которую мне выдали, и поправил плечом свой рюкзак, собираясь продолжить идти, когда визг шин ударил по моим ушам, с сопутствующим этому взрывом гудка. Я вздрогнул и повернулся, чтобы увидеть безумно–сексуальную Ламборджини,
которая с визгом остановилась. Она была темная, как ночь, с ярко–желтым дном кузова, а окна были настолько затонированы, что я не смог разглядеть, что за идиот ездил, как угорелый, на такой переполненной парковке. С ревущей музыкой из автомобиля, он начал медленно катиться вперед, подкрадываясь ближе ко мне. Я прищурился, пытаясь разглядеть салон, но это было бесполезно. Хотя эта проблема не продлилась долго, потому что, только машина остановилась, Эйс–чертов–Локк высунул голову в окно с водительской стороны и заговорил со мной… на самом деле, заговорил со мной.
– Эй, осел, не хочешь убраться с дороги?
Ладно, может, он больше орал на меня…но он активно разглядывал меня…я так думаю. В смысле, трудно судить об этом под такими темными очками.
– Эй? Ты смерти хочешь или как? Отодвинься в сторону, а. Некоторым из нас есть куда торопиться.
Прежде чем я смог сказать что–то, Эйс уселся обратно на водительское сидение и прибавил оборотов двигателя. Машина–зверь зарычала, и вы могли бы подумать, что это заставило мою задницу двигаться, но это не так, пока Эйс не положил свою ладонь снова на гудок, от чего я споткнулся и двинулся к краю улицы. Машина поползла дальше, пока не оказалась рядом со мной, и я уставился вниз на лицо, которое видел только на экранах.
– Знаешь, – сказал Эйс сквозь рев музыки, – возможно, будет безопаснее, если ты возьмешь один из этих экскурсионных туров.
Я собирался открыть рот, чтобы сообщить ему, что здесь не на экскурсии…по крайней мере, я думал, что собираюсь сказать ему это…но прежде чем мои мозги смогли подобрать хоть одно чертово слово в ответ, Эйс положил ногу на педаль газа, и я остался смотреть на зад его машины, пока он уезжал от меня.
Ну, бля, поговорим о первых впечатлениях. Это первое чтение станет более неловким теперь, и по другой причине, а не по той, что у меня серьезный стояк на кинозвезду. Потому что Эйс Локк еще и полный мудак.
***
После того, как припарковался на месте с именем вашего покорного слуги, я заглушил двигатель и схватил свой сценарий. Сегодня было чтение сценария «Мятеж 2», и я с нетерпением ждал возвращения к работе. Мои последние съемки проходили в пустыне при почти пятидесяти градусном пекле четыре месяца, поэтому съемки в воде в нескольких милях от дома станут приятной сменой обстановки, если не сказать больше.
– Миленькая тачка, Эйс, – сказал Рон Кинг, режиссер, когда выбрался из своей рубиново–красной спортивной машины. Он подошел к переду Ламборджини и одобрительно присвистнул. – Так ты – одна из счастливой двадцатки, которая попала в руки этого плохого парня. Дашь прокатиться?
– Только через мой труп.
– Справедливо. Я просто убью тебя в первые десять минут фильма, – Рон улыбнулся во весь рот и пожал мне руку. Он был ниже меня на добрых двадцать сантиметров, с беспорядком из рыжих волос, которые он запихивал под бейсбольную кепку, и никогда не стеснялся в выражениях о том, как себя чувствовал, на своих футболках. Сегодняшняя гласила: « У меня аллергия на глупость. Я покрываюсь сарказмом». – Хорошо, что ты снова на борту, – сказал он. – Не уверен, что мы смогли бы поднять все без тебя, но не позволяй этому проникнуть в свою голову. Мы даже положили зеленый M&M’s в твой трейлер.
Я вымучено улыбнулся ему и ничего не смог с собой поделать.
– Ты разве не слышал, Рон? Я теперь предпочитаю Skittles. Ну, понимаешь, вкус радуги и все такое.
Рон застонал и придержал дверь открытой в павильон 16.
– Боже. Заходи, ты, фруктовый придурок. И держись подальше от моряков.
– Ох, я это и планировал, – сказал я, подмигивая, и направился внутрь, где около тридцати стульев были расставлены по кругу, почти все из них уже были заняты. Учитывая,
что большая часть действующего состава была убита в прошлом фильме, мы начинали работу с новым составом актеров, поэтому сегодняшний день даст нам хорошее впечатление,
чего ожидать друг от друга. Я поприветствовал нескольких, кого знал по именам, а потом Рон попросил всех занять свои места.
Когда припарковал свою задницу на ближайший стул, я глотнул воды, а потом мой взгляд остановился на высокой фигуре, идущей прямо к кругу. В черных джинсах и приталенной серой хенли, которая демонстрировала его подсушенные мышцы, я бы сказал,
что парень почти привлек мое внимание – если бы не тот факт, что это тот же осел, которого я чуть не сбил несколькими минутами ранее. Что–то в том, как он держался, было смутно знакомым, но эта кепка низко натянутая на его лицо, не позволяла мне хорошенько прочитать по нему, кто это такой. Парень занял последнее свободное место, прямо напротив меня, и оглядел круг, скручивая свой сценарий в руках.
Ах. Нервничает. И по тому, как он держался и, кажется, не поздоровался ни с кем, он –
новичок. Когда он продолжил сканировать круг, его глаза встретились с моими и задержались на них, пока я слегка не приподнял свою бровь. Потом он быстро отвел взгляд, и
Рон призвал наше внимание.
Погодите секундочку. Я знаю этого парня…
После того как Рон произнес свою маленькую приветственную и давайте–надерем–
всем–задницы речь, он заставил нас по кругу представиться всем. Новичок снял свою кепку и провел рукой по каштановым волосам, сбивая их в каком–то всклокоченном стиле, а когда он поднял глаза, они пронзили меня, и у меня перехватило дыхание.
Потому что там сидел, будто я притянул его с рекламного щита собственноручно,
Марки–чертов–Марк.
***
Он наблюдал за мной. Мне даже не надо было смотреть через весь круг, чтобы узнать,
что Эйс Локк наблюдает за мной. Я чувствовал это.
Возможно, это прозвучит глупо, но в ту секунду, как я сел, до каждой проходящей минуты, глаза Эйса были зафиксированы на мне, как чертов лазерный прицел. Я понимал это,
потому что с каждым встающим человеком, который представлял себя, становилось все ближе и ближе к месту, где сидел Эйс, и я мог видеть периферийным зрением, что он смотрел на меня.
Какого черта? Как будто я недостаточно нервничал. Он и в правду собирался устроить сцену из–за того, что произошло на улице? Я уж точно не надеялся на это, мое первое впечатление об одном из моих кумиров быстро опускалось.
Когда мужчина рядом с Эйсом встал на ноги и представился, мне стало интересно – я это все надумал? Может, я страдал от беспокойства первого дня и навоображал, что Эйс пялился на меня. В смысле, ну, правда, с чего бы одному из голливудской элиты вообще смотреть на меня? Если только он не планировал попросить режиссера уволить меня… Ох,