Кроме пятнадцати минут, что я провел наедине с Коном Нунаном, я битых два часа проторчал в огромной Истиной, где мы тупо смотрели телевизор вместе с членами семьи, гостями, прислугой и полицейскими. Нельзя Указать, что было очень весело. Две служанки, не переставая, плакали. Барри Рэкхем бесцельно слонялся по комнате, иногда присаживался, потом вскакивал и не раскрывал рта. Оливер Пирс сидел на кушетке с Линой Дарроу, переговариваясь вполголоса, причем Лина Дарроу в основном слушала. Дейна Хэммонд, банкир, явно нервничал. Он сидел, ссутулившись, закрыв глаза и повесив голову, но время от времени привставал с мучительным трудом, словно у него что-то болело, и подходил к одному из окружающих, обычно к Аннабель или к Лидсу. Когда меня запустили в гостиную, Лидс разводил огонь в камине, и это с тех пор оставалось его главнейшей заботой. Огонь был такой жаркий, что Аннабель передвинулась в дальний угол гостиной. Она держалась спокойнее всех, хотя стиснутые зубы выдавали, что случившееся потрясло ее не меньше, чем остальных.
То одного, то другого поочередно вызывали и после беседы с глазу на глаз приводили обратно. Лишь когда подошел мой черед, я обнаружил, что нелегкая принесла лейтенанта Нунана. Мой любимец расположился за столом в комнате несколько меньших размеров дальше по коридору, и вид у него был превзъерошенный. Несомненно, жизнь не казалась ему пряником – с его-то повадками Гитлера или Сталина в стране, где граждане привыкли сами решать, за кого голосовать. Приведший меня детектив указал на стул по другую сторону стола.
– Опять вы, – прошипел Нунан.
Я кивнул:
– Я подумал точно так же. Не имел чести лицезреть вас с тех самых пор, как не я задавил насмерть Луиса Роуни.
Он не перекосился, хотя я особенно на это и не рассчитывал.
– Вы тут, кажется, расследуете дело об отравлении пса в Хиллсайд Кеннелз?
Я воздержался от комментариев.
– Да или нет? – рявкнул он. – Или вы не отвечаете на вопросы?
– Ох, простите великодушно. Я и не знал, что это вопрос. Мне показалось, что вы просто констатировали факт.
– Вы расследуете дело об отравлении пса?
– Да, только приступил. Примерно час провел у Лидса, а потом мы отправились сюда на ужин.
– Так и он сказал. Ну и что вы успели выяснить?
– Да ничего особенного. К тому же там толкались зеваки, что мало способствовало следствию. Я имею в виду миссис Фрей и мистера Хэммонда.
– Вы прибыли сюда все вместе?
– Нет. Мы вышли из дома через час после отъезда миссис Фрей и мистера Хэммонда.
– Вы ехали на машине?
– Шли пешком. Точнее, Лидс шел, а я бежал.
– Бежали? Почему?
– Чтобы не отставать.
Нунан улыбнулся. Более зловещей улыбки я не видывал, разве что у Бориса Карлоффа [актер, прославившийся исполнением ролей в фильмах ужасов].
– Где вы выучились зубоскалить, Гудвин, – в цирке?
– Да, сэр.
– Тогда поведайте нам про ужин и про все, что было потом. Со свойственным вам остроумием, конечно.
Это заняло у меня десять минут, столько же, сколько изложение фактов Вульфу, хотя меня то и дело прерывали вопросами. Я подробно и без утайки описал все, чему был свидетелем. Когда я закончил рассказ, мы вернулись к самому началу, и Нунан принялся настойчиво выяснять, все ли слышали, как миссис Рэкхем сказала, что собирается выгулять собаку, хотя это было совершенно очевидно, так как она приглашала каждого. Потом меня отвели назад, в гостиную, а на допрос вызвали Лину Дарроу. Я спросил себя, станет ли она разыгрывать из себя простушку с лейтенантом так же, как со мной?
Даже не припомню, когда я настолько никчемно проводил время в последний раз. С таким же успехом я мог быть бездомным псом: никому не было до меня ровным счетом никакого дела, а я даже не имел права намекнуть, насколько они заблуждаются. Один раз я всерьез попытался завязать разговор, обходя всех подряд и бросая реплики, но тщетно. Дейна Хэммонд едва удостоил меня взглядом и не удосужился даже пасть раскрыть. Оливер Пирс вообще не посмотрел на меня. Лина Дарроу пробормотала нечто нечленораздельное и отвернулась. Кэлвин Лидс спросил, что сделали с останками Нобби, а выслушав мой ответ, кивнул, нахмурился и подбросил в пламя очередное полено. Аннабель Фрей поинтересовалась, не хочу ли я еще кофе, я сказал, что хочу, но она пропустила мои слова мимо ушей. Барри Рэкхем, которого я выловил в углу комнаты, оказался самым разговорчивым. Сначала он пожелал знать, есть ли здесь кто-нибудь из конторы окружного прокурора. Я сказал, что не знаю. Тогда он спросил, как зовут лейтенанта полиции, который задает вопросы. Эта беседа оказалась рекордной: целых два вопроса и столько же ответов.
Впрочем, немного позже, когда на сцене появился окружной прокурор Кливленд Арчер, я кое-чего добился. Едва он вошел в гостиную и представился, и все поднялись на ноги, чтобы подойти к нему, я кинул взгляд на его ботинки и сразу догадался, что он побывал в лесу, на месте убийства миссис Рэкхем. Оттуда же явно прибыл и Бен Дайкс, предводитель сыщиков округа Вестчестер, который сопровождал Арчера. Мое настроение немного поднялось. Не мог же Арчи Гудвин проторчать здесь целую ночь и не сделать ни единого мало-мальски ценного умозаключения!
После нескольких ничего не значащих реплик, обращенных к отдельным лицам, Арчер произнес речь:
– Это кошмарное, жуткое злодеяние. Мы установили, что миссис Рэкхем и ее собаку закололи насмерть в лесу. Вы знаете, что орудие убийства мы нашли – вам его предъявляли – это один из столовых ножей, что держат в ящике здесь, в гостиной, и вы пользовались такими ножами во время ужина. У нас есть также протоколы допроса каждого из вас, но, конечно, мне придется еще побеседовать с вами. Сейчас я это делать не стану, в столь неурочное время. Уже четвертый час, так что я вернусь утром. Хочу спросить только, не желает ли кто из вас поделиться со мной какими-то соображениями, которые не терпят отлагательства? Нет? – Он обвел глазами присутствующих.
Все словно воды в рот набрали. Болтливая подобралась компания, нечего сказать. Все, включая меня, просто стояли и смотрели на него. Меня так и подмывало разрядить обстановку, задав вопрос или ввернув меткое словцо, но я предпочел лишний раз не напоминать о своем присутствии.
Впрочем, напоминать и не потребовалось. После того, как все, включая прислугу, покинули гостиную и мы с Лидсом начали продвигаться к выходу, послышался голос Вена Дайкса:
– Гудвин!
Лидс продолжал идти. Я обернулся.
Дайкс приблизился ко мне.
– Мы хотели задать вам пару вопросов.
– Валяйте.
К нам присоединился окружной прокурор Арчер со словами:
– Там, у Нунана, Бен.
– Они с Нунаном как кошка с собакой, – возразил Дайкс. – Помните сцену у Сперлинга в прошлом году?
– Ничего, я сам им займусь, – заявил Арчер и прошествовал через коридор в комнату, где Нунан сидел за столом и переговаривался с коллегой – тем самым, что доставил меня из Хиллсайд Кеннелз. При нашем появлении коллега встал и остался подпирать стенку. Нунан же привстал было и вновь уселся, как только Арчер, Дайкс и я расселись по стульям.
Арчер, немного округлившийся за прошедший год, с припухшим одутловатым лицом и красными от бессонницы глазами, уперся локтями в стол и обратился ко мне:
– Гудвин, я хочу поговорить с вами начистоту, – голос его был серьезным и вовсе не оскорбительным.
– Я целиком к вашим услугам, мистер Арчер, – заверил я. – Тем более, что никогда еще прежде со мной не обращались, как с пустым местом.
– Нам было некогда. Лейтенант Нунан, конечно, доложил о том, что вы ему рассказали. Откровенно говоря, мне трудно этому поверить. Всем известно, что Ниро Вульф отклоняет дела дюжинами каждый месяц и берется только за те, которые его по-настоящему интересуют, и что самый простой и быстрый способ заинтересовать его – это предложить ему заманчивый гонорар. Так вот теперь...
– Это не единственный способ, – возразил я.
– А я и не говорил, что единственный. Я знаю, что у него свои мерки и он щепетилен до привередливости. Вот потому-то я и не могу поверить, что он заинтересовался отравлением собаки – тем более настолько, что послал вас сюда на уик-энд. И я крайне сомневаюсь, что Кэлвин Лидс, судя по тому, что я о нем слышал, в состоянии предложить Вульфу достаточно привлекательный гонорар. Его кузина, миссис Рэкхем, – иное дело, но она никогда не любила сорить деньгами, скорее наоборот. Конечно, мы собираемся расспросить и самого мистера Вульфа, но я думал, что сэкономлю время, если сначала задам эти вопросы вам. Я призываю вас сотрудничать с нами, чтобы раскрыть это трусливое и подлое убийство. Как вам известно, я имею право настаивать на этом; однако, зная Вульфа и вас, я предпочитаю воззвать к вам как к законопослушному гражданину, а также частному детективу с лицензией на право работы в нашем штате. Повторяю, я не верю и никогда не поверю, что вас послали сюда только для того, чтобы вы расследовали дело об отравлении пса.