В порте Суэц «пропащего» принца уже ждали, чтобы проводить в Каир. Там ему устроили пышную встречу, а заодно оценили прибывших с ним воинов. Всех поразила красивая единообразная форма, да и сами солдаты отличались высоким ростом и развитой мускулатурой. К тому же пехотинцам и пушкарям незадолго до их отправки выдали кольчуги, но не простые, а прошедшие воронение, отчего те поблёскивали насыщенным синим цветом. Длина кольчуги доходила до середины бедра, а рукава до локтей. Всё-таки маршал посчитал, что одних поддоспешников (что-то сродни тегиляю) будет мало. Тем более кольчуга продолжала пользоваться популярностью у военных. А для мастеров-бронников изготовить подобный доспех не составляло особого труда. Куча различных приспособлений и орава шустрых учеников делало этот процесс достаточно быстрым. Был бы нужный материал под рукой. А материал был. В Иване-Дальнем ежедневно производили километры разнообразной проволоки, а так же стальные листы. Именно из них сделали шлемы и кирасы для всадников. Ещё стоит отметить, что клейма на доспехах и оружии для гвардии принца ставили индийские. Во-первых: в цехах действительно работало немало мастеров из Индии. Правители Южной империи не жалели средств на то, чтобы переманить к себе очередного умельца. К тому же Индия, как страна, в которой умеют работать с металлом, находилась ближе всего, да и знакомства с местными правителями упрощала многие вопросы. Во-вторых: «левые» клейма позволяли избежать ненужную ассоциацию, так как товары из ЮАР уже знали и успели оценить по достоинству. Поэтому не только клейма, но и прочее обмундирование и вооружение имело несколько иной вид… Но мы отвлеклись.
Глядя на гвардию принца, султан Каит-Бай захотел узнать, где тот набрал таких бравых воинов? Так как правды Джем говорить не хотел, зато любил прихвастнуть, то высказался в том плане, что посетив восточное побережье Африки, он кликнул вождям клич встать под его знамёна. В результате вот… Сопровождающие принца люди охотно поддержали его враньё. Никому не хотелось вспоминать, как их муштровал какой-то африканский вождь. Особенно жене Джема, которой приходилось каждый день кушать то, что кушают солдаты. Что совершенно не поднимало настроения. Зато невольно приходилось лично участвовать в приготовлении пищи, преодолевая брезгливость, гордыню и высокомерие. И ведь не мог маршал объяснить этим людям, что темнокожие солдаты, которые стоят перед ними — это будущая опора их власти. Конечно, если удастся взять её в свои руки. Но ведь именно они то орудие, благодаря которому можно достигнуть цели. Ему ли (маршалу) не знать об этом? Только зачем метать перед свиньями бисер? Он и не пытался. Желателен был обратный эффект, который в результате и проявился. Каит-Бай услышал от гостей именно то, что хотели правители Южной империи. А в случае чего у Сомова имелись долговые расписки, писанные рукой самого Джема. Должок-то по ним числился не малый…
В ТОЙ истории мамлюки отговаривали принца от войны с Баязидом II, искренне считая, что его ничего хорошего не ждёт. Правда, этого не стал делать Каит-Бай. Зачем, если свату невтерпёж? Не получится, сам виноват. Получится, ещё лучше. Никто не поставит в упрёк, зато сохранятся хорошие отношения. В этот раз «за» были все. Здесь же в Каире Джема ждали два важных сообщения. Одно из Анатолии от Касым-бея, представителя Карамаидов, а второе от санджак-бея Анкары Мехмеда. Оба были недовольны Баязидом II и обещали принцу военную поддержку, если он согласится выступить против брата. А он хотел, даже очень хотел. Поэтому Касым-бею и Мехмед-бею срочно были отправлены донесения, чтобы они ждали принца в Алеппо, который на данный момент находился в вассальной зависимости от мамлюкского султаната.
Пробыв в Каире чуть больше двух недель, Джем со своей гвардией, которая в общей сложности насчитывала три тысячи человек, отправился в Александрию. 25 мая 1483 года он на пятнадцати судах уже покидал главный египетский порт, держа курс к берегам Сирии, и достиг их 1-ого июня. Ещё неделя ушла на путь до Алеппо. Там оба бея устроили ему пышную встречу. Здесь же прошёл смотр всех войск. Кроме того не без помощи агентов Южной империи, что находились в гвардии принца, стали распускаться слухи, якобы Джем с громадной армией стремится завоевать все приграничные с Хорасаном (он же Персия, Ак-Коюнлу, Иран) города. Имея за спиной миролюбивого соседа, каким был правитель Хорасана Хусейн Байкара, принц намеревался двинуться в сторону Константинополя, держась дорог, расположенных параллельно побережью Чёрного моря. А побережье — это порты, то есть места, куда доставляют различные грузы. Значит, будет, чем снабжать армию. С точки зрения логистики эти слухи выглядели вполне логичными. На самом же деле первой целью был город Конья. От него шла прямая дорога на Анкару и дальше к Константинополю. Тем более к этому городу стекались торговые пути, идущие из южных портов Анатолии (побережье Средиземного моря в Малой Азии). Принцу удалось уговорить обоих беев выступить единым кулаком, чтобы быстро расправится с городом, который в дальнейшем станет основным пунктом снабжения их войск. Вслед за Коньей придёт черёд Анкары и Бурсы — старой столицей Османской империи. Именно там Джем хотел обосновать свою главную резиденцию.