Итак, улица Центральная, которая «провисла» параболой, обходя цитадель, и растянулась на семь километров, беря своё начало у Северных ворот и оканчиваясь вблизи храма Христа Спасителя. По ней в сторону гостиницы направлялись семьдесят два представителя православной церкви, приглашённые из разных государств. Приглашения разослали два года назад с просьбой приехать в Александрию, откуда все отправятся в Южную империю. Однако батюшки не спешили откликнуться на призыв. В людских головах ещё жила память о Флорентийском соборе, где православных монахов оставили без средств к существованию, принудив, таким образом, к подписанию противного им договора. А куда деваться? Есть, пить — надо. Где-то жить — тоже. Страна чужая, задаром никто ничего не даёт. А уехать нельзя, стража без соответствующих документов не выпускает, да ещё грозится посадить в тюрьму… Пришлось Иоакиму Звёздному применить всё своё красноречие, чтобы в посланиях заверить своих адресатов: забота и безопасность — гарантированы. А необходимые денежные средства каждый получит по прибытию в Александрию. Хотя и так Южная империя полностью брала на себя содержание святых отцов. Как бы то ни было, но приехали в основном личности попроще, на разведку, так сказать. Народу по сравнению с Флорентийским собором собралось в десять раз меньше. В принципе правильно — римского папу знают все, а о Южной империи многие даже и не слышали. Но давайте перечислим, откуда люди приехали: Константинополь, Молдовлахия, Родос, Грузия, Антиохия, Трапезунд, Иерусалим, Киев, Москва, Никея, Ираклия, Багдад, Эфиопия…
Первые непонятки начались в Александрии — люди стали пропадать… Ну, как пропадать? Патриарх Иоаким Звёздный пообещал, что каждый участник собора будет получать на жизнь по три золотых динара в месяц. И вот, прибывает человек в Александрию, идёт в посольство Южной империи, говорит, что он участник собора, его вносят в списки, выплачивают командировочные… И всё — пропал человек! Как говориться: «Остап Бендер — жил, Остап Бендер — жив, Остап Бендер — будет жить!» Вроде и деньги не шибко большие, как раз на месяц безбедного существования. Однако аферисты и меньшими суммами не брезговали. Поэтому пришлось отнестись к делу более серьёзно, без тщательной проверки наличность выдавать перестали. Тут уже пошли обиды от настоящих участников собора — никто не любит, когда к нему относятся с подозрением. И ведь не убедишь людей, что это не по злому умыслу. На лбах-то не написано: «Я непогрешим». А если даже и написано, что же, сразу всему верить? Тут давеча кто-то на заборе написал слово «хрен». Решили проверить, оказалось — дрын, причём здоровенный и бьёт больно… В общем, ситуацию исправило сообщение о мошенниках, которые воруют деньги у них же, так как средства выделялись для представителей церкви. Теперь святые отцы сами стали отслеживать сомнительных личностей. И снова без курьёзов не обошлось. Вместо настоящих мошенников пострадали ни в чём неповинные люди. Благо вовремя разобрались. Что во всех этих «приключениях» хорошего? А то, что на случившихся ошибках и несуразицах представители Южной империи набирались опыта организационной работы. Одно дело собрать караван с выкупленными рабами, которые почти безропотно подчиняются всем приказам, и совсем другое — с духовными особами. Причём некоторые представители были из враждующих между собой государств. Мало того, почти все плохо относились к грекам. Почему так? Во-первых: эллины сами виноваты. Они, кичась своей учёностью, остальных считали варварами. Во-вторых: Константинополь теперь находился под властью турок-османов, а отношение к тем, кто проср… потерял независимость, соответствующее. Больше всего греков не любили христиане-арабы, считая их лживыми, хитрыми и вороватыми. Вот такую «солянку» из Александрии пришлось сопровождать до порта Суэц, где участников собора ожидал новейший пятидесятиметровый трёхмачтовый клипер «Геракл», оснащённый стальными рангоутами. К новшествам прибавлялись каюты для пассажиров, оборудованные круглыми иллюминаторами диаметром в сорок сантиметров. Сами каюты были выстроены по принципу купейного пассажирского вагона и имели размер два на два метра. Всего их насчитывалось тридцать штук — по пятнадцать на каждый борт. Внутри размещались четыре человека. Спальные полки оборудовались бортиками, чтобы спящий во время качки не свалился на пол. Начальствующий состав корабля так же размещался в каютах, причём капитанская располагалась отдельно и была самой большой. Матросы продолжали жить в кубриках и спать в гамаках. Хотя это касалось лишь матросов Южной империи. Больше нигде гамаки ещё не применяли.